Дворец со съехавшей крышей

– Офигел? – возмутилась Амаретта. – Кто тут типа главный? У меня времени ваще нет, через час эфир на Первом канале, затем интервью на Втором, выступление в Кремле и корпоратив в Государственной думе. Голова кругом идет, меня на части разорвали, дышать некогда. Быстренько покажите, что тут куда, и я помчалась.

Дима повернулся к Маше.

– Они откуда? Кто привел сюда козлиное стадо Одиссея?

– Музыкант уверяет, что его пригласил ты, – пробормотала Горская.

Дмитрий надулся.

– Я? Впервые о пасхальной индейке услышал.

– Индейку едят на Рождество, – захихикала Амаретта. – Дедуля, вы кто?

– Режиссер концерта Дмитрий Барашков, – торжественно представился жених Белки, – владелец агентства по организации праздников. А вам, многоуважаемая африканская леди, не следует выскакивать на сцену и мешать творческому процессу. Ждите своей очереди. И вы, сэр с гитарой, шлепайте в подсобку, не фига тут из себя Рэя Брэдбери корчить, вы под фанеру голосите, розетка для микрофона вам без надобности.

– Брэдбери – писатель-фантаст, – тихо сказала я.

– Да хоть мент-надомник! – заорал Дмитрий.

– Кто африканская девушка? – взвизгнула Амаретта. – Я москвичка в пятидесятом поколении.

– А чего такая поджаренная? – удивился устроитель шоу.

– В солярии пересидела, – огрызнулась Амаретта. – Короче, я не намерена тут всякую фигню выслушивать! Чао, дедушка, ваш концерт мне до… Ну, вы поняли…

Развернувшись на каблуках, певица улетела со сцены. Рэй, не сказав ни слова, пошел за ней.

Дмитрий схватился ладонями за виски.

– Перерыв. До утра. Завтра собираемся, не знаю когда. Никому не опаздывать. Стоять в театре Гамлетами. Сгиньте вон! Я устал от тупых, нетворческих нулей, которые мнят себя великими единицами.

Мы с Машей, не сговариваясь, развернулись и двинулись к двери.

– Стоп! – заорал Барашков. – Лошадь! Где мадам Пржевальская? Почему ее нет? Вы меня доведете до коклюша!

Мария обернулась.

– Чтобы коня вывести на сцену, нужно специальное разрешение, а у нас его нет.

– Талисман концерта козлик Чарли, – напомнила я.

– Я похож на кролика Нуф-Нуфа? – неожиданно спросил режиссер.

Мне захотелось напомнить ему, что Нуф-Нуф поросенок, но я вовремя удержалась.

– Нет, Дима, – покорно ответила Маша, – ничего общего между вами нет.

– Думаешь, я не знаю про разрешение для кобылы? Я, по-твоему, изюм жареный? – вопрошал Дмитрий. – Нет. Я не таков.

Горская сделала шаг, охнула и схватилась за поясницу.

– Маша, тебе плохо? – тихо спросила я.

– Вчера занималась в спортзале, спину, похоже, перекачала, – тоже шепотом ответила та.

– Внучка! – гаркнул Дмитрий.

Я машинально посмотрела на него. И тут же рассердилась на себя – не надо реагировать на идиотские прозвища.

– Хочешь устроить отличный праздник и получить медаль на грудь от своего босса за лучший фейерверк? – спросил режиссер.

– К сожалению, я плохо поняла суть вашего вопроса, – ответила я. – И меня зовут Степанида.

– Я придумал гениальный ход! – заорал Дима, взлетая на сцену. – Значитца, так… Раннее утро повисло над сценой, слышно мычание коров. Как тебе, Степа? Деревенская тематика. Мууу!

Глава 17

– Вы предлагаете поставить декорации, изображающие село? – уточнила я.

– Титан ума, – похвалил меня Дима, – на ходу сечешь фишку. Солнце светит, чирикают птички, коровы поют «муууу». Пасторальное настроение, умиротворение, единение с природой. И названьице для церемонии легко придумываются – «Румяна в деревне», «Тушь от веселой бабушки». Супер! Не успели коровы отмычать, с потолка на подвесных трапециях спускаются Майя и Валя, в образе наивных пейзанок – платья в мелкий цветочек, на голове венки из соломы, в руках корзинки с розовыми лепестками. Едва они встанут на сцену, из левой кулисы выйдет Чарли, таща повозку, в которой во всей своей красе стоит кубок. Та-та-та-там! Бум! Бам! Из правой кулисы верхом на лошади выезжает ведущий, галопирует по кругу, спешивается, приветствует зал и приглашает по очереди подняться к нему «получантов» премии и «вручантов» оной. У нас будут еще номинации. Я все продумал. Самая красивая улыбка «Бак». Лучшие ноги «Бак». Лучшие руки «Бак». Лучшая талия «Бак». Майя и Валя осыпают каждого лепестками. Появляются дети-ангелы, они летают и поют, потом изрыгают изо рта огонь. Фейерверк на авансцене завершает представление. Дивная постановка в духе великого Барашкова. Затем концерт. Банкет. Фуршет. Вытрезвитель. Я гений! Начинаем репетировать заново.

– Я не умею обращаться с конями! – закричал из-за сцены Леонид. – И Машка тебе совершенно справедливо сказала: нужно разрешение на вывод клячи.

– Две девчонки не катит, – подал из-за кулис голос Рэй, – нужно нечетное количество.

– Найти детей и нарядить их ангелами просто, – вздохнула Мария, – но все, что связано с ними, всегда хлопотно. Потребуется как минимум три репетиции, с ребятами припрутся мамаши, устроят за кулисами скандал, потребуют для чад еды, питья. И уж совершенно точно ангелочки не смогут плеваться огнем. Кстати, пожарная инспекция строго запрещает любые пиротехнические штучки. По этой же причине не будет и фейерверка.