Дворец великого князя Алексея Александровича

"Тропическая тайга охватывала нас со всех сторон, пока мы, стоя, любовались гаванью. Далеко внизу потоки кристалльно чистой воды шумели на дне пропастей и, окруженные гигантскими деревьями и кустами, были похожи на серебряные змеи. Пальмы, лианы и другие гиганты казались переплетенными друг с другом и были в непрестанной борьбе за каждый атом воздуха и луч солнца между собой. Мириады из них погибали на наших глазах, но им на смену нарождались новые мириады, готовые вступить в эту борьбу за существование… Кричали попугаи, извивались змеи, птицы неслись над нами громадными испуганными стаями, большие бабочки, цвета окружавшей нас зелени, вились высоко над нами, словно радуясь своей безопасности… В течение всего пути джунгли не менялись ни на йоту. Все в них говорило о миллионах веков хаоса и о желании продолжать этот хаос и впредь" [3, с. 80].

В 1873 году на корвете «Варяг» великий князь Алексей Александрович посетил Шанхай, Владивосток, Нагасаки; в этом же году он получил повышение — звание капитана III ранга с оставлением звания флигель-адьютанта.

Япония также не осталась без внимания в мемуарах великого князя Александра Михайловича. "Как только мы бросили якорь в порту Нагасаки, офицеры русского клипера «Вестник» сделали нам визит. Они восторженно рассказывали о двух годах, проведенных в Японии. Почти все они были «женаты» на японках. Браки эти не сопровождались официальными церемониями, но это не мешало им жить вместе с их туземными женами в миниатюрных домиках, похожих на изящные игрушки с крошечными садами, карликовыми деревьями, маленькими ручейками, воздушными мостиками и микроскопическими цветами. Они утверждали, что морской министр неофициально разрешил им эти браки, так как понимал трудное положение моряков, которые на два года разлучены со своим домом" [3, с. 86].

В следующем, 1874 году великий князь — уже командир фрегата «Светлана», на котором совершает плавание по Финскому заливу и Балтийскому морю, а в 1875 году на том же фрегате и в той же должности с 19 мая по 11 декабря был в заграничном плавании по Балтийскому и Немецкому морям, Атлантическому океану, Средиземному морю и Греческому архипелагу [38 |.

1876 г.: провел 339 дней на фрегате «Светлана» в портах Греческого архипелага, Средиземного и Адриатического морей и Атлантического океана;

1877 г.: в течение трех месяцев находился в заграничном плавании по портам Северной Америки.

В июне 1877 г. великий князь Алексей Александрович получает звание контр-адмирала с назначением в свиту Его Величества и становится командиром Гвардейского Экипажа.

С 29 июня 1877 г. по 1 февраля 1878 г. — находился в действующей армии в качестве начальника всех морских команд на Дунае, где отвечал за понтонные и другие переправы, за что был пожалован "золотою саблею за храбрость".

С января 1881 года великий князь Алексей Александрович — член Государственного Совета с оставлением в должности командиром Гвардейского экипажа. В мае 1881 г. заменял великого князя Константина, а с 1 июня того же года — Главный начальник флота и Морского Ведомства.

В 1882 г. — вице-адмирал, а с апреля^{3} 1883 года — генерал-адмирал Российского флота [38]. Впоследствии он продолжает совершать морские путешествия, но на более короткие сроки.

После воцарения императора Николая II возник конфликт между великим князем Алексеем Александровичем и его двоюродным братом, великим князем Александром Михайловичем. Суть конфликта, по мнению С. Ю. Витте, сводилась к желанию последнего добиться поста генерал-адмирала, благодаря женитьбе на сестре императора — Ксении. "Александр Михайлович был моряк, но не совершил полагаемого по цензу плавания, поэтому он не мог продвигаться и с той протекцией, которую имел. Но какое там плавание при молодой жене… Ему хотелось сделать карьеру сразу и добиться поста генерал-адмирала.

Морской министр генерал-адъютант H. М. Чихачев и, в особенности, генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович, зная склонность Александра Михайловича к интригам, стояли на том, чтобы он проходил установленный ценз" [8, т. 2, с. 229).

Образовался враждебный лагерь, куда, помимо великого князя Александра Михайловича, входил лейтенант Казн — "выдающийся человек и хорошо понимавший морское дело" (Витте), которые и начали борьбу с Морским министерством. "Казн по натуре был склонен к интриге, а об Александре Михайловиче в этом отношении и говорить не стоит", — писал Витте [8, т. 2, с. 230 |.

К сожалению, негативное мнение о генерал-адмирале было изложено и в воспоминаниях великого князя Александра Михайловича, где он писал: "Трудно было себе представить более скромные познания, которые были по морским делам у этого адмирала могущественной державы" [3, с. 115].

Впоследствии это и другие несправедливые высказывания породили значительно более резкие выпады в адрес вел. кн. Алексея Александровича.