Дворецкий в Белом (СИ)

Посетители больницы посмотрели друг на друга. У каждого на уме был свой ряд вопросов, которые они хотели задать парню, но все старались оставаться спокойными: Хейджи разглядывал шнурки, Шиничи поправлял галстук, а Накамори нетерпеливо постукивал ногой. Он переживал даже сильнее детектива востока, и его можно понять — от Тои, предположительно, пострадала его дочь. Вопросы об этом мучили его даже больше, чем дело неуловимого маньяка.

— Извините! — вдруг закричал скромный женский голос, — Вот и я!

Перед посетителями появилась совсем молодая медсестра, ещё практикантка. Она подбежала к ним с пустыми руками в длинном белом халате ниже колен и успела поправить туфли, прежде, чем подошла вплотную.

— Добрый день! — улыбнулась она, — Вы можете называть меня Миюки! Ах, а вы Кудо–сан и Хаттори–сан?!

— Да, конечно! — довольная улыбка сразу украсила лицо Хейджи. Шиничи легонько хлопнул друга по затылку, — Что?

— Мы сюда по делам пришли, — строго сказал детектив Востока, — Тем более у кого–то встреча с Казухой завтра, да?

— Ой, да! — тут же вспомнил парень и повернулся к медсестре, — Что ж, куда нам идти?

— Сначала к лифту, — вежливо улыбнулась девушка, — Следуйте за мной.

Она повела посетителей в угол коридора, где был лифт. Чёрные двери выгодно выделялись на светло–серых обоях, а рядом с ними висело объявление, набранное заглавными буквами и толстым шрифтом:

«ПАССАЖИРСКИЙ МАЛОГРУЗОВОЙ ЛИФТ.

МАКС. ВЕС: 500 кг.

МАКСИМАЛЬНОЕ КОЛИЧЕСТВО ПАССАЖИРОВ: 6

ИЛИ 1 БОЛЬНОЙ НА ТЕЛЕЖКЕ ВМЕСТЕ С МЕД. ПЕРСОНАЛОМ»

Мужчины краем глаза прошлись по этому тексту, что–то запомнив, и вошли в небольшую, слегка тесную кабину того серебряного оттенка. Медсестра взялась за поручень у кнопок, инспектор встал у стенки, а детективы у другой, друг напротив друга.

— К слову, реанимация в корпусе без ремонта, да? — спросил Хейджи, вспоминая объявление. Миюки хотела ответить, но Шиничи опередил её:

— Да, — детектив Востока несколько дней восстанавливался от ранений в этой больнице, — Сюда иногда привозят пациентов на колясках, когда им сложно ходить после операции. Это так?

— Да, — улыбнулась девушка, — Мне рассказывали, что Вы лежали здесь.

— Чуть больше недели валялся, сложно забыть, — Шиничи закатила глаза под короткий хохот друга, — Надеюсь, что больше не попаду ни в какую больницу.

— Мне тоже хочется верить в это, но, если всё же попадёте, мы вас обязательно подлатаем! — пообещала медсестра. Лифт тем временем остановился, — О, вот и третий этаж!

Девушка вышла первой, посетители следом за ней.

Коридоры больницы были прямыми и яркими, а двери твёрдыми и высокими. Номера палат тоже было легко запомнить: первым от лифта был «триста одиннадцатый», далее «триста двенадцатый» и так до «триста девятнадцатого», куда посетители шли. Рядом с ним была пожарная лестница с толстыми перилами, по которой никто не мог ходить из–за таблички «покрашено». Если попробовать туда сунуться, твои бахилы и не только измараются в серебристой краске.

— Вот, триста девятнадцатый, — Миюки указала на дверь в палату, — Он избит довольно серьёзно. Я удивлена, что он быстро пришёл в сознание, когда очнулся.

— Он вырубился, когда вызвал врачей на дом? — уточнил инспектор.

— Да. Наш врач человек… своеобразный. Он может вскрыть дверь, если чует, что человеку действительно стоит помочь, — смутилась медсестра, потом постучалась, — Тоя–сан?

Некоторое время пациент молчал, потом посетители услышали спокойное:

— Да?

— К вам инспектор Накамори, Шиничи–сан и…

— Заходите, — резко отрезал голос из палаты. Миюки кивнула посетителям, те бегло переглянулись, и Шиничи открыл дверь.

Во взрослом корпусе было два вида палат: одиночные и рассчитанные на двоих. Их выбор зависел от болезни, боязни общения, а иногда и от размера кошелька пациента, как в случае с Тоей. Парню не пришлось доплачивать, одно его имя стало причиной для заселения в просторную одиночную палату. Тут была мягкая кровать с ортопедическим матрасом, толстая тумбочка с четырьмя ящиками, две настенные лампочки и маленький диван с квадратным столиком неподалёку от окна, занимавшего всю стену — именно в таком месте Тоя провёл уже целый день. Он двигал непривычной рукой, потому, как правило, развлекался так — включал что–то на телефоне, клал его на колени и надевал наушники, пока его правая рука была зафиксирована и медленно восстанавливалась.

— Добрый день, — Тоя улыбнулся вошедшим посетителям. Он аккуратно наклонил голову в сторону дивана. Детективы подошли к нему и сели, инспектор остался стоять, — Вы по поводу серийных убийств или моего избиения?

— По обоим, — спокойно ответил Шиничи, — Как твоё самочувствие?

— Скажешь тоже, — пациент странно закатил глаза, — Агрессивно он меня бил… Видимо, он, — парень на секунду замолчал и добавил с придыханием, — ненавидит меня.

«Странная заминка», — отметил детектив Востока. Он немного прокашлялся.

— Есть предположения, кто это мог быть?

— Никаких, — усмехается Тоя, — Просто за деньги, может быть?

— Но он ведь тебя не ограбил?

— Хм, и то верно.