Дворянин великого князя

Зинаида поставила на стол кувшин с медом, два серебряных кубка и, поклонившись, ушла. Картымазов наполнил кубки и тут же залпом выпил свой. Медведев отпил маленький глоток.

— В моей грамоте написано, что имение Синий Лог, лежащее напротив Березок по ту сторону Угры, принадлежит князю Бельскому.

— Князей Бельских двое. Старший — Федор и младший — Семен. И еще у них есть четверо сестер. Синий Лог принадлежал князю Федору Бельскому два года назад. Потом хозяйкой стала его сестра — Агнешка Ходкевич, А с прошлого года им владеет младший брат Федора — князь Семен Иванович Бельский. Скверный человек. Жестокий. Коварный. Изменчивый. Наверно, потому получил кличку «Иуда». Сам он здесь, по-моему, никогда не был — что Бельским какой-то жалкий клочок земли на Угре! — у них огромные владения в глубине Литвы, не считая родовой отчины — Бельского княжества, что лежит в Смоленской земле. Однако за Синий Лог наследники старого князя почему-то постоянно между собой дерутся, отнимая его друг у друга. А уж когда его недавно стал держать именем князя Семена некий Ян Кожух Кроткий, так и вовсе сладу не стало. Раньше они между собой дрались, а теперь и на нас стали наезжать. Но такого, как сегодня ночью, давно не было. Пожалуй, с прошлого года, со времен гибели Михайлова.

Он замолчал.

Медведев внимательно смотрел на него.

Чего-то недоговаривает.

— А ты, Федор Лукич, из людей этого Кожуха Кроткого многих знаешь?

— Некоторых. А что?

— Есть ли у них кто-нибудь по имени Степан?

Картымазов подумал.

— Нет, не припомню. Они там часто меняются. Приезжают, уезжают…

На крыльцо вышла красивая женщина лет тридцати пяти, а следом пятнадцатилетний мальчик.

— Это Василий Медведев, отныне владелец Березок, наш новый сосед. Моя жена — Василиса Петровна, мой сын Петр, — представил Картымазов.

Медведев встал и поклонился.

Мальчик посмотрел на Медведева с любопытством и ответил вежливым поклоном, а Василиса Петровна лишь едва кивнула, и в ее глазах Василий заметил такое же, как у мужа, выражение боли и страдания.

— Феденька, — тихо сказала она, — я боюсь, у Филиппа началась горячка. Он впал в беспамятство, кричит в бреду и рвется на поиски. Мы с Петей не можем с ним сладить.

— Я сейчас вернусь, — сказал Картымазов Василию и вслед за женой быстро вошел в дом.

Медведев задумчиво вертел серебряный кубок, разглядывая чеканку.

Картымазов что-то скрывает. Почему? Не доверяет? Или есть другие причины?

Из дома донеслись приглушенные крики и как будто шум борьбы; сильный, молодой голос требовал: «Пустите меня!», Картымазов резко и повелительно крикнул: «Филипп!» — и все стихло.

Через несколько минут Картымазов вышел из дома спокойный, но побледневший, налил полный кубок меда и снова залпом выпил.

— Ночью увезли мою дочь, — тихо сказал он. — Я не знаю, как это могло случиться… О нападении нас предупредили. Казалось, мы были готовы. Приехал Филипп Бартенев со своими лучшими людьми. Это жених Настеньки… моей дочери. Всех женщин и детей мы спрятали в землянке на окраине леса. Их охранял Филипп. В начале атаки мы сразу убили двоих, и я был уверен, что основной удар придется сюда, если грабить — так хозяйский дом. Действительно, сперва все так и выглядело — они ударили всей своей мощью и стали швырять за частокол головешки, чтобы выкурить нас со двора. Я подумал, что сейчас начнется основной приступ, и собрал всех на защиту дома. Но тут они внезапно отступили и неожиданно обрушились на землянку, где были женщины и дети. Когда мы сообразили, в чем дело, и бросились на помощь, было уже поздно. Филипп не мог устоять против дюжины нападающих, хотя он очень смелый и сильный парень — на моих глазах он разрубил одного до пояса, и это со стрелой, которая застряла у самого сердца! Но долго так не могло продолжаться — Филипп упал, они ворвались в землянку, схватили Настеньку и тут же ускакали, никого больше не тронув и ничего не взяв. Только тогда я понял, что было истинной целью нападения. Но к этому времени мы были совершенно обессилены. В погоню пускаться не с кем — пятеро убитых и семеро с тяжелыми ранами… Дом пылает, женщины и дети кричат…

Картымазов замолчал и отвернулся.

Медведев обдумывал его рассказ.

Это не вся правда. «О нападении нас предупредили. Кто? И почему тогда не предупредили о цели нападения?»

— То были люди Кожуха?

— Не могу утверждать точно. Из тех, кого разглядел в бою, никого прежде не видел. У четверых убитых не нашли ничего, что подсказало бы, кто они. И все же я уверен — это его люди.

— Почему?

— Больше некому.

— А это не могли быть… те, из лесу, что меня встречали?

— Нет, что ты! — убежденно возразил Картымазов. — Они нас не трогают. Даже иногда помогают.

Медведев внимательно посмотрел на него. Вот как?

— А кто они… эти люди в моем лесу?