Дворянин

Дверь перед Борисом также открылась совершенно свободно и беззвучно. Первый помощник отдыхал после вахты. Хлоп! Револьверная пуля проделала аккуратное отверстие в голове. О том, чтобы выметнулись мозги, не могло быть и речи. Слишком слабый патрон. Но чтобы приласкать насмерть, вполне достаточно.

Лейтенант во второй каюте не спал, а читал книгу, развалившись на койке.

– Какого дьявола! – начал было подниматься он.

Хлоп! Пуля попала в лоб, оставив красную отметину, а офицер откинулся на подушку. Этих беречь не стоит. У них как минимум еще по одной жизни. А если нет, ну что же, значит, не повезло. Бывает.

Борис взглянул в сторону Рыченкова, уже стоящего у открытой двери каюты фельдшера. Тот довольно осклабился: мол, и тут порядок. Вот и ладно. Пора и на палубу.

– Что за чертовщина творится! Рейли, держи курс. Я сейчас вернусь, – послышалось от двери, ведущей на шканцы.

Наконец она распахнулась и в полутемный коридор ступил вахтенный офицер. Рыченков не стал долго рассусоливать. Хлоп! Пуля в лоб, и они устремились на шканцы. Хлоп!

– А-а-а, ы-ым!!!

Матрос у штурвала, тот самый Рейли, получил свинец в колено и, взревев благим матом, повалился на палубу.

Следующий непьющий также оказался неподалеку. Он как раз пытался растормошить одного из матросов, поливая ему на темечко воду. Реакция на происходящее у него была молниеносной. Деревянное ведро полетело в нападающих, а в его руке тут же материализовался нож, с которым он ринулся в атаку. Раздались сдвоенные хлопки, и он повалился на палубу, поймав свинец в грудь и живот.

Умывавшийся матрос попытался было присоединиться к атаке своего незадачливого товарища, но оказался слишком медлительным. Измайлов без труда разминулся с отточенной полоской стали и приложился по его затылку рукоятью револьвера.

– Порядок, Боря. Остальные дрыхнут, – сообщил Рыченков, уже успевший взбежать на ют и осмотреться.

– Понял, Дорофей Тарасович.

Ветошь на лицо нокаутированному. Так. На всякий случай. Борис присел над раненым. Не обращая внимания на его корчи, связал ему руки за спиной, чтобы не учудил чего. После чего приложил к груди «Аптечку» и активировал ее.

– Ох-х! – блаженно вздохнул матрос.

– Ожил? – хмыкнул Борис.

– Какого черта?.. – начал было тот.

– Не забивай себе голову. Спи, – перебил его парень и приложил к лицу хлороформ.

– Ну, что там у тебя, Борька?

– Порядок, – переходя ко все еще стенающему раненому в ногу, отозвался парень.

Н-да. Раздроблена чашечка. Ладно, это они потом поправят. Ветошь на лицо и жгут на ногу, чтобы кровью не истек. О! А вот и Система ожила. Десять тысяч очков на двоих прилетело. Ну и по мелочи – за убитых и подстреленных. А вот за плененных ворогов отчего-то ничего не упало.

Странно как-то тут все устроено. Захватить, между прочим, куда сложнее, чем прибить. Вот в плане кораблей Система это учитывает, увеличивая опыт вдвое против потопления. А с людьми отчего-то иначе. Недосмотр получается.

Хотя, быть может, потому и не учитывает, что в сравнении даже с одним пленником захват вот этого брига может показаться мелочью, разумеется, при наличии определенных сил и средств. Так что продумано тут все. Чего нос морщить.

– Ты зачем заряд «Аптечки» использовал? – наблюдая за манипуляциями Бориса, поинтересовался Рыченков.

– Так у меня еще один есть, – отмахнулся Измайлов, продолжая колдовать над раненым.

– Так ничего еще не закончилось, – возразил шкипер.

– У фельдшера же имеется артефакт.

– Только он привязан к нему.

– Очнется же, никуда не денется. А там и сотрудничать станет.

– Ладно. Оставь этого, потом обиходишь. Я к штурвалу. Ты вяжи офицеров, а потом на реи, сворачивать паруса.

– Умаюсь.

– Твоя затея, вот и работай, – возразил Рыченков. – И «Маяк» не забудь запустить.

– Сделаю…

Все началось с того, что после отражения нападения на остров Линьола баронесса широким жестом передала Борису полтораста пленников, из которых он мог выкачать весь опыт. Сами они, ясное дело, оставались в ее распоряжении.

Оказывается, с пленными тут поступают незамысловато. Выкачивают из них избыточный и свободный опыт. После чего те продолжают трудиться в различных областях, принося двойную прибыль.

Вот так все просто. Никаких Женевских конвенций и прав человека. После войны правительства выкупают своих граждан, а каперы остаются предоставленными самим себе. У кого найдутся средства для выкупа, те откупятся. У кого нет, будут отрабатывать. Никаких заоблачных сумм. Всего лишь оплата содержания и надбавка за доставленные неудобства.

Каково же было удивление Бориса, когда в их копилку разом поступил почти миллион опыта! Было над чем призадуматься. Вот он и подумал, отчего бы и не заработать на этом. Не в плане денег, ясное дело. Хотя, чего греха таить, они вовсе не были бы лишними.