Дворянская кровь 3. Партизан

— Думаю, что, если Вы узнаете о моих, как вы говорите, непонятках, то не захотите иметь со мной дело. Тем не менее, я рискну и расскажу. Очень уж Вы не похожи на других аристократов. Не зря графская дочка на Вас глаз положила.

Он выждал некоторое время, дожидаясь моей реакции на свои слова. И не дождавшись, начал рассказ, который, если пересказывать в деталях, займёт целую книгу.

Степан с детства был приставлен в услужение к сыну графа. Пока они были маленькими, Степан жил припеваючи. С молодым хозяином был, если и не дружен, то точно в хороших отношениях.

Все изменилось, когда граф решил отправить сына в Европу на учёбу. Да не куда-нибудь, а в Сорбонну. Надо сказать, что образованию детей граф, в отличие от других аристократов, уделял достаточно много внимания. В Европу парни ехали уже неплохо обученными. С деньгами, как вы понимаете, у молодого графенка проблем не было. Оторвавшись от родительского присмотра, он пустился во все тяжкие. Чтобы после окончания обучения получить необходимое подтверждение, на занятия вместо себя он заставил ходить Степана. Всё бы ничего, но уже ближе к концу обучения в Париж неожиданно нагрянул граф-отец. В ситуации он разобрался довольно быстро. В итоге, Степан, получив плетей, после которых с трудом выжил, был отправлен в деревню. А графенку пришлось ходить на занятия и осваивать программу обучения с самого начала.

После рассказа я так и не понял, почему не должен иметь с ним дело. Об этом и спросил.

— Ну как же? Я ведь не выполнил приказ графа и не поставил его в известность о творящихся безобразиях. — Тут же ответил Степан.

Блин, да пофиг мне на мнение графа. Я, наоборот, считаю, что у этого парня вариантов поступить по-другому просто не было. Сдай он графенка отцу, я по-честному задумался бы, а нужен ли рядом со мной стукачек. Думаю, что здесь сам граф закосячил, отправив молодняк в гнездо порока без сопровождения серьёзного, взрослого воспитателя, способного удержать в узде молодого аристократа. Всё это и высказал Степану.

Выяснив все непонятки, я снабдил его бумагой, письменными принадлежностями и отправил работать. Поставил ему задачу поговорить с молодыми крестьянами сначала здесь, а потом и в других селениях, принадлежащих графу. Из-за ограниченности во времени самому ему не справиться. Поэтому порекомендовал подобрать помощников и выделил ему в сопровождение пару солдат. Задача одна — завтра во второй половине дня желающие попасть ко мне в отряд должны быть здесь. Выкупить я их должен до свадьбы, и никак иначе. Ещё попросил отправить кого-нибудь на место новой стоянки за курами. Соскучился я по яичнице, вот и озаботился доставкой необходимого.

Повеселевший Степан унёсся выполнять мои распоряжения, а я пошёл смотреть на огород. На посаженные овощи у меня большие планы. Если удастся их сохранить и приумножить, в этом времени это будет, как манна небесная. Всё-таки, качество этих растений не сравнимо с местными. Века селекции по-любому дадут о себе знать.

Огород оказался ухожен и даже огорожен забором из орешника. Определить, как себя чувствуют посадки, пока нереально, прошло слишком мало времени. Но сам подход к работе мне понравился. Как удалось выяснить, благодарить за это нужно мою будущую жену. Она не поленилась проконтролировать порядок и назначила ответственных за это дело. Молодец! Что ещё скажешь?

Интерлюдия

— Госпожа, Вы что вытворяете? Вы представляете реакцию Вашего батюшки на это замужество? Он же может и наследства Вас лишить. Вы об этом подумали? Да и выходить замуж за первого встречного, после нескольких дней знакомства, так себе идея. — Отчитывала служанка свою госпожу, не обращая внимания на свой статус и положение.

— Понимаешь, мама Авдотья, он, как наваждение, о котором я не могу отбросить мысли даже на миг. Ещё там, во время нападения, когда он нас спас, а потом поцеловал, останавливая мою начинающуюся истерику, я пропала. У меня до сих пор не прошли ощущения от того поцелуя. Я не знаю слов, которыми можно описать происходящее. Это сильнее меня. При виде этого человека я не в состоянии ясно мыслить. Хочется одного — прижаться к нему и спрятаться в его объятиях от всего мира. Когда он непререкаемым тоном сказал, что завтра мы пойдём под венец, я чуть не умерла от счастья.

Служанка слушала госпожу, раскрыв рот. Глаза у неё наливались слезами. Она только и смогла произнести несколько фраз:

— Давно ты меня так не называла. Понимаю тебя. Подобное было и у меня в жизни. Но как же отец? Ведь он не простит?

— Знаешь, я всегда переживала, как папа отнесётся к тому или иному моему поступку. А сейчас мне все равно. Почему-то я уверена, что Сергей не даст меня в обиду никому. И в том, что он обеспечит меня всем необходимым, я тоже не сомневаюсь. За ним, как за каменной стеной. Я это чувствую.