Дворянская кровь 3. Партизан

Вот и я смог плавно сместиться на несколько сантиметров с поворотом корпуса, пропуская укол мимо себя, и выбрасывая навстречу ногу. Зарядил в грудак, аж самому понравилось. На самом деле при подобном положении тела был и второй вариант действий — с уводом клинка противника в сторону и ответным уколом. Понятно, что граф во время атаки контролировал положение моего оружия и был готов к подобному ответу. В схватках с дядькой Тимофеем у меня ни разу не получилось уколоть в ответ, да я, собственно, особо и не старался. За ответной атакой при помощи колющего удара прятал другую, режущую атаку. Зачастую она проходила в основном по ноге. Но здесь решил, что резать родственника жены — не очень хорошая идея. Поэтому, ударил ногой навстречу, чего от меня совершенно не ждали. Такая атака, если бить, не сдерживаясь, способна проломить грудь. На самом деле — это страшный удар. Я хоть бил и не в полную силу, но этого хватило с лихвой. Граф полетел, как сломанная кукла, в одну сторону, его сабля — в другую. А я повернулся к Степану и произнес:

— Тащи его в дом и скажи, что ему нужно наложить на грудь тугую повязку. У него ребра сломаны.

Я почувствовал во время удара, что сломал ему рёбра. Надеюсь, что обойдётся, и кости не проткнули ничего жизненно важного. Вроде бы, я не так сильно бил.

После этого пошёл выбирать шпагу, по дороге обронив следующему противнику:

— Пара минут, и буду готов.

От стоящих в стороне офицеров донеслась сказанная кем-то фраза:

— Это было быстро.

Второй голос тут же ответил:

— Главное, так и не выяснили, умеет ли он пользоваться холодным оружием.

Со вторым противником пришлось повозиться. По уровню владения шпагой он, пусть и незначительно, но превосходил меня. Благо, что у него была, если так можно сказать, академическая школа. Он привык фехтовать правильно. Так, как его учил наставник. Я же действовал на чистой импровизации, как когда-то привык работать против француза. Мастера — не чета нынешнему противнику. Соответственно, если иногда в тупик ставил учителя, то нынешнего соперника сделал, как пацана. Нет, не победил в честном поединке, переиграл в нелогичности, если так можно сказать. Несколько движений, которых, при всем желании, не ждешь в поединке со шпагой, и противник не в состоянии продолжать поединок. Сложно это делать с порезанными до костей руками. В поединке на шагах используют, главным образом, колющие удары. Но мне то пофиг на условности. Главное — результат. Есть некоторые школы, где учат и режущим ударам шпагой, но совсем не таким, какие применял я. Разные наставники с совершенно не похожим оружием — это сила. Когда тебя избивают по очереди, поневоле начнёшь искать варианты противодействия, как одному, так и другому. В моем случае, это пошло на пользу, и я не стеснялся применять ухватки, предназначенные для боя на саблях в схватке на шагах, и наоборот, тоже.

В этот раз офицеры, до этого расслабленно наблюдавшие за поединками со стороны, стремительно направились к нам. Я грешным делом подумал об очередном конфликте. Но нет, они остановились, не доходя нескольких шагов, и попросили разрешения заняться раненым товарищем.

Смерть этого противника не входила в мои планы. Поэтому разрешил и даже велел Степану притащить сумку с медикаментами. Тут простой перевязкой не обойдётся, надо шить. Благо, все для этого теперь есть. Последнее полученное ранение мухой прочистило мозги и заставило укомплектовать сумку всем необходимым для подобного случая. Да, собственно, делать особо много не пришлось. Степан без проблем согнул одну из двух иголок, имеющихся в наличии (вторую жена отжала), и подготовил немного шёлковых нитей. Они сейчас находились в небольшом герметичном пенале. Конечно, предварительно они были обработаны местным самогоном.

Шить пришлось наживую, засунув пострадавшему между зубов деревянную палку. Повезло моему противнику, что вены не задел. Их я шить не умею. А так потихоньку справились. Замазал по краям зелёнкой, дал проглотить таблетку сумамеда ( антибиотик). Перевязали бинтом, запасы которого были уже на исходе. Вот и вся помощь. После этого всей толпой отправились смотреть, что там с графом. Тот разговаривал с сестрой и был обмотан полотном, как мумия. Когда вошли, жена сразу же на меня наехала, мягенько.

— Милый, я тебя прошу, ты в следующий раз так сильно брата не бей. Ему же больно.

Сказать, что народ смеялся, не сказать ничего. Хохотали, как в последний раз. Даже граф, которому явно было не до смеха, не удержался и тихонько захихикал. Жена, между тем дождавшись, пока стихнет шум, негромко произнесла:

— Плохо так говорить, но хорошо, что ударил раненой ногой. А то, наверное, убил бы.

Выдержав небольшую паузу, она спросила:

— Рану не разбередил?

— Да вроде всё нормально, — ответил я и только теперь обратил внимание на наступившую тишину.

Граф, слегка прокашлявшись, спросил:

— Я правильно понял, что вы дрались с нами будучи раненым?

— Да, там царапина, не стоящая внимания, — хотел соскочить я с темы. Но не тут-то было, жена вмешалась:

— Ага, царапина, из-за которой чуть без ноги не остался.