Дворянские поросята

Двухэтажное, желтого кирпича, здание было закончено в течение двух лет. Внутри его - много света, воздуха и необходимого места для больших комнат, с высокими потолками и зеркального стекла окнами и, как блестящая поверхность янтарного пруда, паркет повсюду... Позади главного здания стоит тождественной постройки двухэтажный корпус с квартирами для воспитателей, больница и баня. Остальная часть участка разделена на секции, приноровленных для различных видов спорта, чтобы держать физическое развитие 50-ти пансионеров на должной высоте...

- Принятые мальчики и юноши, физическое состояние которых было профильтровано строгим медицинским осмотром, оказались в 100 процентной норме здоровья.

- 80-ти, - вставил доктор. Лицо Адрианова, с округлившимися глазами и поджатыми губами, подалось вперед.

- Да, да, восемьдесят, - подтвердил доктор, проводя ладонью по своей седой, подстриженной бобриком, голове, - я, как пансионский врач, производил осмотр.

Губы Адрианова медленно расплылись в улыбку, показав, табаком закопченные редкие зубы, глаза его замигали:

- Ну Вам и карты в руки... наша статистика перебрала.., - он молча пошевелил губами и, как бы вспомнив что-то, продолжал:

- Все самое лучшее по качеству было вложено в это здание для маленьких дворян и, естественно, оно должно было быть самым лучшим, так как мы заплатили двести тысяч рублей за постройку Пансиона.

Некоторое время они сидели молча, очевидно отдыхая - Адрианов от своей восторженно-описательной речи, а доктор по случаю конца ее...

В коридоре вагона было слышно, как кондуктор объявил о следующей станции. Доктор поднялся и, взяв пальто, шляпу и саквояж сказал:

- Я должен посетить больного на этой остановке. Они пожали руки, уверяя друг друга в приятном знакомстве и о том, как незаметно прошло время в совместном пути.

- Когда мы будем в Чернигове? - остановил кондуктора Адрианов.

- В восемь часов утра. Мы будем стоять здесь до встречи с прибывающим поездом.

- Расстояние в 80 верст... ехать 9 часов..? Вспыхнул Адрианов. Он втянул шею в свои плечи и закатил глаза. - Это, это же-ш... насмешка! Я э-то-го не допущу! Кто, к-то? - Заикаясь кричал он с багровым лицом, - К-кто владелец этой никудышной железной дороги с ее болтающимися на все четыре стороны скрипящими вагонами? Кто? Я вас спрашиваю! - Его маленькое лицо уперлось горящими глазами в лицо доктора, затем в испуганного кондуктора и снова в доктора.

- Эта железнодорожная ветка взята на концессию группой акционеров. Пассажирское движение настолько бедно, что оно с трудом оплачивает их расходы, - спокойно сказал доктор. - Их неоднократные просьбы освободить их от концессионного договора хронически игнорируются Правительством.

- Акционеры! - почти заорал Адрианов. - Экономят, за счет наших удобств! Он метался в узком проходе купэ. С верхней полки свесилось вниз заспанное лицо подростка с вздернутым отцовским носом. Адрианов схватил свой дворянский картуз.

- Я сейчас же... на этой же станции... напишу в Книгу Жалоб. - Его глаза сузились до щелок. Через выпяченные трубочкой вперед губы, под напором, посыпались слова:

- К-как.., ккк-ак, я хотел бы встретиться.., лицом к лицу, с акционером этого никуда негодного учреждения! - Его указательный палец барабанил по столику. - Я б... сказал бы ему мно-ого!!

- Вы можете сказать это теперь, - сказал невозмутимо доктор.-Я-директор Правления акционеров!

Мы - Леночка, которая сопутствовала мне, чтобы поместить меня воспитанником в Дворянский Пансион, и я тоже просидели 21 час на станции Круты, ожидая поезда на Чернигов. Попав в то же купэ, где в отдаленном углу дивана напротив, борясь с сонливостью от бессонной предыдущей ночи, выслушали все диалоги и заключительную "вспышку" Адрианова.

Через окно вагона мы видели, как на перроне станции, жестикулирующий Адрианов, с растерянным лицом, на котором плавала такая же улыбка, быстро шевеля губами, пытался в чем-то убедить доктора. А тот, стоя в полуоборот к Адрианову, коротко кивал ему головой и отступал, как-то боком, в сторону выхода со станции.

Курносый Мишка Адрианов оказался хорошим борцом легкого веса. Уложив матрацы с наших пансионских постелей на паркет в рекреационном зале, мы боролись c ним до изнеможения. После чего, готовя заданные на следующий день уроки, мне приходилось в продолжение доброго часа подпирать подбородок ладонью: моя шея, натруженная, "намыленная" двойными нельсонами, отказывалась поддерживать голову прямо.

Впоследствии окрепнув и "накачав" бицепсы до 32-х сантиметров, в очередной схватке на матрацах, я сломал Мишке руку. А так как мой брат, Дима, сломал ногу Захржевскому, то нас стали называть Хитуны - братья разбойники. Таковы были дела. Но об этом в свою очередь...

КАК Я СТАЛ ДВОРЯНСКИМ ПОРОСЕНКОМ

Кроме дворянства, следующим необходимым условием для приема в число воспитанников Пансиона было - принадлежность к одному из двух среднеучебных заведений г. Чернигова: местной Классической Гимназии или Реальному Училищу.