Дворянство. Том 2 (СИ)

— И мы можем высказать друг другу все, что следует и что считаем нужным, — как ни в чем не бывало, продолжила маркиза. — А также решить, есть ли возможность исправить ваш провал. Чтобы не возникло недопонимания, особо подчеркну — ваш.

— Это звучит крайне невежливо, — поджал губы Эйме.-Дорбо.

— Крайне, — поддакнула супруга.

— Ваша Светлость, — Карнавон обратилась вроде бы как следует, но с такой интонацией, за которую, скажем, брат Кай тут же начал бы вытаскивать кинжал. — Не стоит валить все на нас. Общей вины здесь поровну. По меньшей мере.

Эйме-Дорбо в унисон кивнули, вся троица переглянулась, будто пораженная тем, что в кои то веки сошлись на чем-то.

— Кажется, я чувствую намек на предателя, которого привезла с собой? — едва заметно приподняла бровь маркиза.

— Именно, — опять же в унисон отозвались пожилые графы. Карнавон лишь прищурила целый глаз, сверля взглядом Биэль. Впрочем, с тем же успехом она могла бы прожигать очами хрусталь.

— Что ж, — вернула неприятный, тяжелый взгляд маркиза. — Коль у нас пошла такая откровенность, напомню, что вы гарантировали мне знание, управляемость и выбор умелых исполнителей. Грубое, прямолинейное убийство Артиго было исключительно крайним средством на тот случай, если вы наложите в портки.

Графы вздрогнули, снова переглянулись, будто не в силах поверить, что услышали именно это.

— Меня уверяли, дескать, вы не упустите возможность все обгадить, — не меняя ни тона, ни выражения лица продолжила маркиза. — Меня убеждали, что хороший план должен строиться лишь на собственных возможностях. Я не вняла, доверившись бесполезным, беспомощным, жадным ублюдкам. Это закончилось провалом. И поделом мне.

Троица местных предводителей дворянства разом открыла рты, явно готовясь дать отповедь, их лица выражали сложную, богатую смесь гнева, злости, а также растерянности.

— Заткнитесь! — Биэль впервые повысила голос, звучно хлопнув по столешнице, покрытой идеально прозрачным лаком с разведенной в нем серебряной пылью.

— Заткнитесь, сядьте на жопы ровно и внемлите, словно Господу Богу нашему! — рыкнула маркиза, словно какой-нибудь знаменный рыцарь. — Если не хотите иметь дело с моим отцом! Или вы думаете, если за мной не тянется свита и личная дружина до самого горизонта, это вам что-то гарантирует и от чего-то спасает?!

Маркиза обожгла соратников по заговору злобным взглядом.

— Каждый слуга короля получает от вас второе жалованье, во дворце для вас нет секретов, разве не так вы мне говорили?! Но королева подкупает, интригует, умышляет — и никто ничего не узнал до самого конца! Приходит время действовать — и ваши дружины схватываются меж собой как свиньи за объедки! В столице сотни, тысячи ваших убийц — и мальчишку находят лишь мои наемники, собранные в последний момент!

— И упустили, — проворчала Карнавон, глядя в стол.

— Но они его хотя бы нашли! Чем не могут похвалиться ваши лучшие из лучших. Самое большее чего они достигли, это бесполезная драка с королевской гвардией. Кстати, сколько вы потеряли воинов на горских алебардах?

Графы молчали, глядя вразнобой.

— Повторяю, когда пришло время действовать, вы не знали, что происходит, и ничем не управляли, пока не стало слишком поздно. Может быть, у вас дела решаются таким образом, но я привыкла к более высокому уровню!

Маркиза успокоилась так же быстро, как разъярилась. Несколько мгновений шла молчаливая и страшная дуэль взглядов. Вартенслебен хорошо понимала, что, несмотря на апелляцию к могуществу фамилии, вошла в клетку с гиенам. Хватит дрогнувшего века, пропущенного удара сердца, ничтожной доли внутренней слабости — и она просто не выйдет из загородного дома, где решалась судьба королевства на годы вперед. Одна против троих, причем каждый из трех — убийца, напрочь лишенный морали, а тем более совести.

Яростные взгляды графов натолкнулись на стеклянный, бесстрастный, как у акулы взор старшей дочери Вартенслебен, и разбились, волнами прибоя о скалу.

— Хорошо! — Карнавон посмотрела на коллег по сословию, заручаясь их молчаливым согласием на выражение общего мнения. — Погорячились… Ваши слова… в чем-то справедливы. Мы слишком долго и хорошо дрессировали своих воинов на драку меж гербами. Когда случилась… неопределенность, они начали действовать по привычке. И Сибуайенн оказалась хитрее умных. Но вы проявляете невежливость. С людьми нашего круга так не говорят.

— У нас нет времени на то, чтобы как островные вырожденцы, плести лабиринты слов длиной в недели, — ответила маркиза. — Готова признать, мой провал также имеет место. Но главная доля вины лежит на вас. И впереди лишь пять дней на то, чтобы достать из жопы кролика!

— Мы у себя дома, — проворчала Эйме-Дорбо, впрочем, без особого вызова, больше для того, чтобы красиво отступить под жестким напором маркизы, не обозначая совсем уж явную капитуляцию.

— Здесь наши земли, привилегии, лены, — продолжил супруг. — Император же, при всем почтении к нему, лишь гость.