Дворянство. Том II. Ступай во тьму

Мальчишеский голос звучал глуховато, но разборчиво, ему аккомпанировал шум слабенького дождя в листве. Елена устало подумала, что парнишка снова учудил не к месту и не ко времени. Однако – странное дело – прочие восприняли цирк с абсолютной серьезностью. Женщина украдкой вздохнула и приготовилась хлебать это варево до конца.

- Искупители, - обратился мальчик в сторону Кадфаля и Бьярна. - Вас я ничем награждать не стану, ибо вы, хоть и миряне, однако слуги Божьи. С Церковью же мы будем обсуждать ее сущность и чаяния в должное время, и время это еще не пришло.

Кадфаль и Бьярн одновременно склонили головы, будто признав справедливость услышанного.

- Гамилла цин Ферна.

- Да, - с невиданным почтением отозвалась женщина.

- Ты последовала за мной и готова была сразиться за меня. Ты проявила твердость духа, но в то же время и милосердие. Это научило меня... многому. Принимаешь ли ты меня как своего господина и сюзерена?

- Да, - склонила голову «госпожа стрел». - Принимаю.

- Я нарекаю тебя «первым хранителем тела» и приказываю, когда будет на то возможность, собрать и обучить роту стрелков. Они станут моей личной охраной, ты же примешь на себя руководство ими. Я не распоряжаюсь тем, чем пока не обладаю, поэтому новый титул и земли дам тебе позже, когда заберу владения у недостойных.

Елена в замешательстве почесала нос. Происходило что-то непонятное. Точнее как раз понятное – мальчишка занимался психотерапией, отыгрывая роль монарха, но удивительной казалась реакция остальных. Они воспринимали происходящее с лютой серьезностью, будто перед ними не хорохорился метр с кепкой одиннадцати лет, а вещал настоящий царь царей.

- Гаваль… - Артиго запнулся.

- Ваше Величество, - менестрель упал на колени в припадке искреннего верноподданичества. – Я из семьи переплетчика. Наша фамилия Потон-Батлео, но «цин» я прибавил к ней сам.

- Самозванец, - сумрачно подытожил мальчик.

- Да, - юноша опустил голову еще ниже.

Несколько мгновений Артиго смотрел на коленопреклоненного музыканта, затем неожиданно и скупо улыбнулся.

- Да будет так. И пусть сказанное мной станет истиной… Гаваль цин Потон-Батлео.

Слово «цин» Артиго явственно выделил голосом.

- Благодарю, - прошептал новопровозглашенный дворянин.

- Ты не сражался за меня и робок характером. Но ты последовал за мной. Я этого не забуду. Гаваль цин Потон-Батлео, до конца моей или твоей жизни раз в год ты будешь приглашен к праздничному обеду в моем присутствии. А по завершению приема получишь в дар одежду, которую я надел по этому случаю.

Елена не поняла в чем суть награды, но судя по выражению лиц окружающих, а также по изгибу спины менестреля, привилегия была очень крутой. Затем женщина прикинула, сколько мог бы стоить… ну хотя бы тот белый, расшитый жемчугами костюмчик, в котором Артиго сидел на королевском балу, и вопрос отпал сам собой. Оригинальный способ выплачивать содержание!

- И это не все. Отныне и до того времени, пока не запросишь отставку, я назначаю тебя летописцем грядущего и минувшего. Отныне твой долг – запоминать и записывать все, чему ты стал свидетелем, без прикрас и умолчаний. Твои пергамент и перо должны ведать лишь правду. Обо мне. О нас. Обо всем, что мы сделаем.

Гаваль пал ниц, возя лбом по мокрой траве. На мгновение Елене показалось, что Артиго сдерживает улыбку… нет, наверное, все же показалось.

- Марьядек из Керазетов, - позвал мальчик.

- Да… господин, - браконьер сделал шаг вперед и поклонился. Без менестрелевского подобострастия, но с полным уважением.

- Ты не сражался за меня, но ты последовал за мной в изгнанье, пусть и не добровольно. Этого я тоже не забуду. Обучен ли ты пехотному бою?

- Да, господин, - ответил Марьядек после короткого раздумья. - Я был в ополчении тухума и служил в отряде без собственного прапора. Участвовал в двух сражениях.

- Хороший опыт, - нахмурился Артиго. - Почему же ты не записался в знаменный полк на постоянное жалованье?

- А-а-а… ну… - растерялся Марьядек, определенно не желая предавать огласке постыдные моменты биографии, но все же признался. – Я сбежал. Не хотел идти в солдаты по долгу. Хочу сам выбирать, кто мне будет платить. И кому я поклянусь в верности. А еще хочу жить у большой воды. Не хочу больше гор видеть. Вот так.

- Итого, дезертир, - сказал Артиго.

- Ну, как сказать, - продолжал мяться браконьер-пикинер. - У нас чуть по-иному все устроено...

- А мне послужишь? – напрямик спросил Артиго. - Добровольно. По своему выбору.

- Ну-у-у, - протянул Марьядек. - Кажись, куда б я не бежал, дорожка петлей вывернется и к пике подведет. А ежели можно выбрать, чего бы не выбрать? Послужу.

- Ты знаешь команды и воинский порядок? - продолжил расспросы мальчик.

- Я знаю построения, одиннадцать боевых и походных положений пики, восемь главных команд в бою, а еще три призыва богобоязненной храбрости, - с гордостью перечислил Марьядек. - Я умею считать до полусотни. Могу командовать десятком первой линии.