Читаем Дворцовая и Сенатская площади, Адмиралтейство, Сенат, Синод. Прогулки по Петербургу полностью

Аналогичным образом решили облагородить и вид, открывающийся из окон дворца, — через формирование перед его южным фасадом новой площади. В феврале 1764 г. утвердили план, предложенный архитектором А. В. Квасовым. Он, кстати, с 1763 г. являлся и руководителем выше упомянутой Комиссии. Согласно его проекту, застройку по восточной границе площади (по линии Большой Луговой улицы) предлагалось сохранить. А дальше линия застройки должна была быть плавно изогнута, приняв, в конечном итоге, ЮВ-СЗ направление. Со стороны Адмиралтейства и Большой Морской улицы предусматривалось устроить широкие арки-въезды, а перед Адмиралтейством предлагалось выстроить галерею, закрывающую окружавшие его рвы и валы. В 1772 г. И. Е. Старов предложил обозначить площадь строительством по ее южной границе полуциркульной колоннады.


Дворцовая площадь. Неизвестный художник. Нач. XIX в.


Дворцовая площадь. Художник И.-В.-Г. Барт. 1810 г.


Эти планы реализованы так и не были, однако идею формирования южной полукруглой границы площади перед дворцом позднее подхватил архитектор Ю. М. Фельтен.

В декабре 1778 г. Екатерина II, которой надоело любоваться из окон своего дворца на не обустроенный луг и задворки выходящих на него строений, повелела устроить приличествующую центру столичного города площадь «против императорского Зимнего дворца, между восточным углом Адмиралтейства и Миллионною улицею» (РГИА, ф. 467, оп. 128/562, д. 3, 1778 г.). На следующий год, в марте, Академией художеств объявлен конкурс на лучший проект благоустройства и застройки Дворцовой площади.

На конкурс поступило пять проектов — три чертежа и две модели. Из них лучшим признали проект № 4, автором которого оказался архитектор Ю. М. Фельтен. Он получил за него награду в 300 червонцев. Как и в проекте А. В. Квасова, в фельтеновском проекте предусматривалось устройство колоннады и портала со стороны Адмиралтейства.

Летом того же года начались предварительные работы, которые так и не завершили (колоннаду с порталом не построили). В итоге, в соответствии с проектом Фельтена, по южному краю площади в 1779–1784 гг. возвели ряд зданий, стоявших полукругом вплотную друг к другу. Помимо располагавшегося на углу площади и Миллионной улицы Экзерциргауза построили дома для генерал-поручика и камергера, фаворита императрицы А. Д. Ланского, генерал-аншефа и петербургского градоначальника графа Я. А. Брюса (сына А. Р. Брюса). Еще раньше, в 1773 г., Ю. М. Фельтеном на южной окраине площади построен дом для некоего капитана В. Глазьева («Глазьевский дом»).

В 1794 г. известный историк И. Г. Георги в своей книге «Описание российско-императорского столичного города Санкт-Петербург и достопримечательностей в окрестностях оного, с планом» (СПб., 1996) писал: «Дворцовая площадь перед Зимним дворцом окружена построенными императрицею 1788 году тремя домами наподобие амфитеатра. На одной сделаны две беседки с загородками и скамьями из дикого камня под железною кровлею, в которых зимою раскладывается огонь для кучеров, стоящих на улице во время съезда при дворе. На сей площади сменяется гвардия, вступающая на караул, и при великих торже-ствованиях даются здесь народу жареные быки и фонтаны с вином. В торжественные дни от гвардии и прочих команд производятся на оной поздравления музыкою и барабанным боем».

Позднее этот ряд домов был дополнен и другими зданиями (домом Кусовникова и пр.). Они выстроились сплошной шеренгой от начала Невского проспекта до Экзерциргауза. Существующий ныне разрыв в застройке площади со стороны Певческого моста через Мойку и Капеллы тогда отсутствовал.

Проект К. И. Росси

К 1819 г. А. Д. Захаров заканчивал строительство нового, 3-го Адмиралтейства. Рядом давно уже стояло великолепное здание 5-го Зимнего дворца, построенного В. В. Растрелли. Существовавшие тогда с южной стороны Дворцовой площади здания явно не отвечали требующемуся парадному облику главной площади империи. Поэтому К. И. Росси в 1819 г. поручили составить проект реконструкции Дворцовой площади. Зодчий представил проект, предусматривавший строительство на южной стороне площади на месте отдельных домов огромного здания, охватывающего ее полукругом.

Работы начались в 1819 г. и продолжались целых 10 лет. Стоявшие по южной границе площади дома выкупили в казну за 1 млн 32,5 тыс. руб. Часть из них снесли, а часть включили в структуру строящегося здания, объединив их общим фасадом. При этом сохранили даже многие интерьеры старых построек.

Соединенные аркой два крыла монументального здания придали площади торжественность. По замыслу архитектора оформление арки демонстрировало мощь русского оружия, победившего в войне 1812 г. Проход под аркой соединяет площадь с Невским проспектом. Фактически это участок ранее существовавшей Большой Луговой (Луговой, Луговой Миллионной) улицы, который теперь стал участком Большой Морской улицы. Этот участок улицы, кстати, ориентирован строго по линии Пулковского меридиана.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку
Градостроительная политика в CCCР (1917–1929). От города-сада к ведомственному рабочему поселку

Город-сад – романтизированная картина западного образа жизни в пригородных поселках с живописными улочками и рядами утопающих в зелени коттеджей с ухоженными фасадами, рядом с полями и заливными лугами. На фоне советской действительности – бараков или двухэтажных деревянных полусгнивших построек 1930-х годов, хрущевских монотонных индустриально-панельных пятиэтажек 1950–1960-х годов – этот образ, почти запретный в советский период, будил фантазию и порождал мечты. Почему в СССР с началом индустриализации столь популярная до этого идея города-сада была официально отвергнута? Почему пришедшая ей на смену доктрина советского рабочего поселка практически оказалась воплощенной в вид барачных коммуналок для 85 % населения, точно таких же коммуналок в двухэтажных деревянных домах для 10–12 % руководящих работников среднего уровня, трудившихся на градообразующих предприятиях, крохотных обособленных коттеджных поселочков, охраняемых НКВД, для узкого круга партийно-советской элиты? Почему советская градостроительная политика, вместо того чтобы обеспечивать комфорт повседневной жизни строителей коммунизма, использовалась как средство компактного расселения трудо-бытовых коллективов? А жилище оказалось превращенным в инструмент управления людьми – в рычаг установления репрессивного социального и политического порядка? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в этой книге.

Марк Григорьевич Меерович

Скульптура и архитектура