Двуглавый. Книга первая

Когда мы добрались до места, приставать ко мне с расспросами тёзка не стал, как и я к нему. Едва поставив машину на стоянку у доходного дома в Посланниковом переулке, тёзка начал засыпать на ходу, и откуда он взял силы подняться на второй этаж, раздеться и наскоро ополоснуться под душем, прежде чем уронить нас обоих на кровать, я и предположить не могу. Впрочем, мне хватило времени, чтобы частично тёзкиными глазами, частично его же памятью оглядеться в квартире — не во всех подробностях, конечно, но общее впечатление от пристанища отнюдь не самого бедного студента я получил. Из малюсенькой прихожей можно пройти в совмещённый санузел с сидячей ванной и в комнату, служившую жильцу кабинетом, столовой и гостиной, а уже из этой универсального назначения комнаты в небольшую спальню. Мебелью хозяйка дома госпожа Волобуева квартиранта обеспечила во вполне разумном ассортименте — в прихожей имелись вешалка и полочка для обуви; в комнате стояли обеденный стол, четыре стула, тумбочка с выдвижными ящиками, при необходимости превращавшая стол в письменный, платяной шкаф, на стене висела трёхъярусная книжная полка; в спальне, помимо полутораспальной кровати, имелись ещё кресло и небольшая тумбочка. Как следует рассмотреть мебель я не успел, но из памяти тёзки узнал, что она деревянная, до изобретения ДСП тут дело, слава Богу, ещё не дошло. Из продвинутого по местным меркам хай-тека имелись здоровенный радиоприёмник-тумба и электрический чайник. Прочие бытовые электроприборы были представлены трёхрожковой люстрой и настольной лампой в комнате да торшером, игравшим, надо полагать, одновременно роли основного осветительного прибора и ночника в спальне. Естественное дневное освещение комнаты обеспечивалось трёхстворчатым окном, спальни — двухстворчатым. Какой-то намёк на комфорт давали мягкий шерстяной коврик в спальне, дешёвые бумажные обои серовато-голубоватого цвета с простеньким орнаментом более тёмного тона по всей квартире и тюлевые занавески с толстыми тёмно-синими шторами на окнах. В общем, не бедность, но и далеко не роскошь. Зато потолок высотой никак не меньше трёх с половиной метров не позволял воспринимать квартирку как маленькую.

Тёзка залез в кровать и почти сразу отключился, я же со своими совиными привычками заснуть долго не мог, а потому пытался справиться с нахлынувшими мыслями и ощущениями. Поначалу я даже порадовался, что могу не спать, когда этим занят главный владелец тела, и даже поставил себе задачу выяснить, возможно ли обратное положение, но тут же в голову полезли самые разные предположения о проблемах, что возникнут у Саши после столкновения с непонятно откуда взявшимся и непонятно куда девшимся автомобилем и моей гибели от рук исчезнувшего неведомо куда преступника. Прости, Саша, но эти проблемы теперь от меня бесконечно далеки — даже если вдруг проход между моим и тёзкиным мирами снова откроется в присутствии тёзки, вернуться к себе у меня никак не получится. А если вдруг и получится, не факт ещё, что тёзка так уж сильно тому обрадуется, да и обрадуется вообще.

И потому моя задача теперь — помочь тёзке выжить, потому как сам я отдельно от него выжить уж точно не смогу. Беда тут в том, что мало у меня сведений, которые для этого можно было бы использовать. Да какое там мало — считай, нет их совсем! Что ж, зато можно попытаться обдумать те крохи, что всё-таки имеются.

Итак, несостоявшегося своего убийцу тёзка не знает. Что из этого следует? Правильно, что этот невезучий урод действовал в чьих-то интересах. То есть у нас налицо попытка заказного убийства. Думайте, конечно, что хотите, а лично я уверен, что мотивы, по которым совершаются заказные убийства, везде и всегда одни и те же, и от места с временем никак не зависят. Что за мотивы? Прежде всего, конечно, корысть — как правило, ускоренное получение наследства. Затем идут стремление не допустить обнародования или адресной передачи третьим лицам каких-либо сведений, желание пресечь чью-то деятельность и, наконец месть. Не забываем и о том, что все перечисленные мотивы в любом их количестве и ассортименте могут составлять мотив, так сказать, комплексный.