Двуглавый. Книга первая

Не буду врать: работая в коммерческих структурах, иметь дело со структурами государственными мне как-то не особо нравилось. Все эти конкурсы-тендеры, масса полуненужных бумаг, а главное — постоянная памятливость государства, если я должен ему, и не то чтобы забывчивость, если оно должно мне, но так, сам не почешешься, оно сразу и не вспомнит. Была, правда, и привлекательная сторона — если уж все формальности оказывались соблюдены и государство наконец раскошеливалось, то, как правило, сроки и объёмы платежей выдерживало строго по договору. Впрочем, повторюсь, дорога к этим светлым дням всегда оставалась долгой и нелёгкой.

Не знаю, как оно было бы здесь, доведись мне заниматься и в этом мире коммерцией, но на уровне взаимоотношений с отдельно взятым дворянином Елисеевым Российская Империя показала себя партнёром очень даже неплохим. Да, плюшки, что тёзка получил от имперских щедрот, на первый взгляд смотрелись, может, и не особо шикарно, но потребности дворянина Елисеева на данный конкретный момент покрывали целиком, полностью и даже с некоторой лихвой.

Итак, во-первых, тёзку временно выпустили из Кремля. Да, ненадолго, да, под надзором, да, только для утряски дел с квартирой в Посланниковом переулке, но выпустили же! Предварял эту экспедицию жаркий диспут между тёзкой и Денневитцем — тёзка планировал попасть в дом госпожи Волобуевой уже проверенным путём телепортации, но Карл Фёдорович этому желанию самым решительным образом воспротивился. Тёзка прибёг к неубиваемому, как нам с ним казалось, аргументу, утверждая, что при телепортации легче обеспечить его безопасность как ключевого свидетеля, но не вышло — Денневитц для начала напомнил, что больше одного человека телепортировать с собой вместе Виктор Михайлович не может, а один-единственный охранник надёжной защиты не обеспечит, и закончил столь же неубиваемым доводом о необходимости соблюдения строгой секретности, в каковом соблюдении при слишком частых перемещениях такого рода он, мягко говоря, не уверен. Но всё же лично мне так до сих пор и кажется, что победа Денневитца в дискуссии была обусловлена не столько более убедительной аргументацией, сколько тем, что он совмещал положение участника спора с должностью главного в этом же споре арбитра.

Результатами вылазки тёзка остался доволен — после недолгой беседы с коллежским асессором Денневитцем госпожа Волобуева согласилась оставить за дворянином Елисеевым ранее занимаемую им квартиру с оплатой по факту, то есть не с сего дня, а с того, когда он вновь там поселится. Вещи, ещё остававшиеся в комнате после отбытия тёзки в Кремль, переместить в квартиру, как только она освободится, оставалось задачей домовладелицы. На таком благостном фоне тёзка уже как-то спокойнее ожидал начала учёбы, надеясь на содействие дворцовой полиции и в этом вопросе.

Во-вторых, милость Империи к одному из её подданных на том не ограничилась, и тёзке дозволили возобновить упражнения в развитии его способностей в телепортации. Для этого дворянину Елисееву выделили небольшую комнатушку в Комендантской башне, чтобы он перемещался между ней и своими апартаментами в Троицкой башне, а также взяли с него честное слово, что никаких иных перемещений он совершать не будет. Расстояние, конечно, для тёзки никакой сложности не представляло, поэтому упор в своих упражнениях он сделал на отработку телепортации с более чем одним человеком, так сказать, на прицепе. Впрочем, «более чем с одним» в данном случае означало только с двумя. Этими двумя стали Денневитц и Воронков, чтобы не расширять пока круг лиц, знакомых с тёзкиными способностями в телепортации. Секретность, она, знаете ли, такая секретность…

Понять причину неудач, преследовавших тёзку с достойным лучшего применения постоянством, мы не могли дня два, и даже на этот счёт жарко поспорили. Тёзка пребывал в уверенности, что дело именно в количестве «пассажиров», я же считал, что принципиальной разницы тут нет, что просто имеются некие особенности, которыми отличается телепортация с нагрузкой, и что эти самые особенности нужно просто найти методом научного тыка. Такое определение серии экспериментов тёзке понравилось, что и привело его в конечном итоге к принятию моего предложения.

Принять-то он принял, но вот к нужному результату тот самый метод привёл нас далеко не сразу, а когда всё-таки привёл, мы с тёзкой ещё какое-то время потратили на понимание, что именно стало причиной успеха. Дело, как в конце концов выяснилось, было в том, что тот самый первый и решительный шаг должен отвечать трём условиям: его следовало сделать в ногу (всё равно, с правой или левой ноги), не менее чем на тридцать сантиметров и крайне энергично, хотя точную скорость, при этом развиваемую, замерить не удалось. Зато остальное значения не имело — тёзка мог стоять между сыщиками, держа обоих за руки, мог находиться на любом фланге, держа только одного, а тот уже держал второго, мог даже и за руки не держать, а встать позади и как бы подталкивать обоих в спину, результат всё время оставался тем же.