Двухголовая химера

— Если тебя это немного успокоит, то там намного теплее, чем в Нейрате, — сказала Литесса. — Дыхание океана несёт тёплый воздух. Кроме того, уж где-где, а там нас вряд ли найдут. А вот в Нейрате есть все шансы попасться на глаза соглядатаям из Одинокого Вулкана или Ордена.

Крыть стало нечем, поэтому копатель пробормотал:

— Откуда тебе знать, может, их там нет.

Литесса пожала плечами — мол, надейся.

Отряд свернул с тракта и продолжил путь.

— Арджин, — снова заговорил Эн, когда стало ясно, что с маршрутом определились. — Эта дорога ведёт в Энтолф. Чтобы попасть в Острохолмье, нам придётся пройти это княжество насквозь. Правильно я понимаю?

— Да, — ответил разведчик. — И если тебя интересует мое мнение, то это даже хорошо. Княжество маленькое и дружелюбное ко всем, кроме отродий. Ну, ещё кантернцев там недолюбливают. У энтолфян профессиональная армия и ресурсов для торговли хватает. Либрия предпочитает поддерживать хорошие отношения с северянами — они же как щит от набегов отродий для всего Куивиена. Энтолфская казна не пустеет. Так что перед походом сможем запастись там всем необходимым. Правда, в последнее время там наблюдаются беспорядки.

— Из-за Сарколы? — уточнила Литесса.

— Угу, — кивнул Арджин. — Для тех, кто не в курсе, это такой религиозный фанатик. Он неведомым образом поднял в стране престиж Церкви до таких высот, что его влияние давно превысило влияние князя. Люд его едва ли не боготворит, называет новым мессией и почти поголовно посещает храмы. Нам доносили, что на его проповеди народ стекается даже из других городов, и он иногда общается с Богами прямо во время них.

— Правда, либрийскому верховному духовенству его рвение не по душе, — добавила Архимагесса. — Год назад я встречалась с Прокуратором[2], и уже тогда этот старикашка упоминал о контрах с Сарколой. Саркола задумал основать новое государство, правителями которого станут сами Боги. Такие прогрессивные взгляды настораживают церковников по всему миру, если не сказать — пугают.

— Да, с ними там надо держать ухо востро, — сказал Арджин. — Княже прохлопал угрозу и теперь расплачивается. Поначалу они с Сарколой дружили, но когда тот родил свою гениальную идею «единых правителей на земле и небесах», пить святую воду стало уже поздно. Все попытки прекратить деятельность взбалмошного фанатика заканчивались бунтами, многие военачальники сами попали под влияние Сарколы, так что владыке пришлось угомониться и сесть на попу ровно, чтобы его окончательно не свергли. И когда это произойдет — лишь вопрос времени.

— Людские боги — правители государства? — наконец не вытерпел Рэн, который слушал с возрастающим возмущением. — Что за бред?

— Многие бы с тобой согласились, — ответила ему Литесса. — Но народ в это верит, а против народной веры не попрёшь.

— Да как в это вообще можно верить? — Рэн чувствовал, что в нем говорит злость, но не мог не высказаться. — Даже если опустить тот факт, что ваши боги заполучили своё могущество через обман и гекатомбы, как можно ставить их во главе государств? Им нет дела до мирской суеты! Их беспокоят только души, которыми они распоряжаются после смерти, а политику они ведут свою, не имеющую ничего общего с земной. Это значит, что вместо богов на земле править будет всё равно человек, только не в короне, а в рясе!

— Даже если так, — вдруг сказал Эн тихо. — Люди хотят, чтобы ими управляли. Если дать им полную свободу, они не будут знать, что с ней делать. Так что один или другой будет во главе — разница лишь в условиях, но не в сути.

Пуэри скрипнул зубами и замолчал. Хотелось возразить, но это привело бы к очередному бесплодному спору. Рэн знал, Рэн видел, что всё может быть иначе, лучше, чем здесь. И это знание не давало ему покоя.

Прошло ещё несколько дней, прежде чем отряд добрался до первого энтолфского городка под названием Слейг. По сравнению с либрийскими городами он выглядел очень необычно.

Рэн с интересом разглядывал большие бревенчатые дома с фигурными коньками на массивных крышах, большими окнами и резными наличниками. Шириной обычная энтолфская улица могла поспорить с двумя лоторскими, и, шагая по ним, пуэри совершенно не чувствовал давления, которое создавали плотно расставленные многоэтажные дома в либрийской столице.

Создавалось впечатление, будто путники попали в страну великанов, хотя северяне были ненамного выше своих южных соседей. Светловолосые, белокожие, эти люди больше улыбались, причём как друг другу, так и приезжим. Рэн смотрел на них и явственно ощущал, как тает ледяная стена отчуждённости между ним и этим народом, любой представитель которого мог запросто подойти и заговорить с совершенно незнакомым человеком. Северяне, как понял охотник, обладали завидной широтой души и не привыкли мелочиться — достаточно лишь посмотреть на их дома, в каждом из которых без особого стеснения могла бы разместиться дюжина человек.

«Казалось бы, два соседствующих государства, а какая разница в людях, — удивился Рэн про себя. — Если начать сравнивать, она может оказаться больше, чем между некоторыми расами».