Двуликий бог. Книга 2 (СИ)

— Мой повелитель… — тёмные корунды его глаз прошлись по моему лицу. Двуликий бог смотрел на мир с затаённой злой тоской. Я догадывалась, что отнимало у него покой. Ладони мои с невыразимой нежностью прошлись по его сильной груди. — Что с тобой? Ты стал таким далёким. Я места себе не нахожу без твоей усмешки.

— Я не хочу говорить об этом, — погладив ладонями мою спину, отрезал повелитель. Очень спокойно, но твёрдо. Я была готова к такому ответу и понимала, что спорить не имеет смысла. Беспрекословный тон, не терпящий возражений, был тому подтверждением.

— Как пожелаешь, — я опустила ресницы, всё ещё не переставая улыбаться мягкой, чуть рассеянной улыбкой, которую он так любил. Она никогда не обманывала. Это было то искреннее выражение лица, которое невозможно подделать. — Но тогда съешь что-нибудь, Локи. Ты до сих пор не до конца восстановил силы. Когда прежде такое случалось?.. — тёплые шероховатые пальцы мужа прошлись по моей щеке, нырнули в волосы. Бог огня наклонился и поцеловал меня в лоб, не выходя из задумчивости, точно и не слышал меня. Я сжала губы, рассерженно вздохнула, помолчала. — Повелитель. Я прошу. Ты обидишь меня, если пренебрежёшь моим предложением, ведь главное блюдо придумала я сама и только для тебя одного… — я заговорщицки понизила тон и с удовольствием отметила, что мои слова достигли цели — Локи с любопытством взглянул на меня, характерным жестом вскинув и изогнув медно-рыжую бровь.

— Раз так, — тихим ласковым голосом согласился он, и уголки губ его дрогнули и потянулись кверху, — я не могу отказать тебе. Но спускаться вниз не желаю, я устал.

Я усмехнулась на выдохе. Выходит, я многому научилась за то время, что прожила в золотом чертоге. По крайней мере, предугадывать переменчивые настроения супруга и их последствия. Всё было готово, мне потребовалось только окликнуть слуг, ожидавших у дверей, и в покои тотчас внесли стол, широкое блюдо, накрытое высоким колпаком, кувшин вина, воды и два кубка. Молча установив всё это у камина, молодые люди поклонились и вышли. Кивком головы я указала на блюдо, подняла на бога обмана лукавый озорной взгляд из-под бровей и подмигнула. Локи ухмыльнулся, но как-то вымученно. Тем не менее, он приблизился к столу, взял колпак.

Я стояла лицом к камину, из-за плеча наблюдая за происходящим и стараясь не смотреть на стол, ведь я знала слишком хорошо, что там увижу. В тот вечер главным блюдом в поздней трапезе Локи выступала уродливая окровавленная голова заносчивого цверга, что когда-то носил имя Брокк. Непрожаренная, с яблоком в зубах. Придумано мной, приготовлено Хаканом. Я скривила губы. Именно там ему было и место — на столе бога огня. Жалкое животное, что посмело равнять себя с верховным богом, господином. Не сдержав любопытства, я всё же бросила быстрый взгляд на отсечённую голову карлика, хоть и знала, что совершу ошибку. К горлу подступил приступ тошноты, отчего пришлось перевести дыхание, отвернуться, но я с удовлетворением отметила выражение ужаса и отчаяния, застывшее на мёртвом лице, в потухших глазах. Маленький мерзавец страдал перед смертью. Страдал значительно сильнее лукавого аса, пока губы того оставались сшиты. Хакан позаботился и об этом.

Звучный злорадный смех Локи разрезал воздух. Улыбнувшись сжатыми губами, я повернулась к супругу, уловила взор горящих задором карих глаз. Они сияли ликованием, и я догадалась, что сумела доставить мужчине редкое наслаждение. Он с пренебрежением кинул колпак на место, накрыв свой страшный трофей, и, ещё смеясь, приблизился ко мне, мягко, как хищник, и величаво, как верховный владыка.

— Такие трапезы мне по нраву, — голос его дрогнул от удовольствия, узкие губы расплылись в зловещую улыбку, больше похожую на оскал. — Моя маленькая хрупкая госпожа… — протянул Локи с таким восхищением и упоением, что я зарделась. — Никогда ты не перестанешь удивлять меня, — и, сократив расстояние между нами, страстный бог огня поцеловал меня так, что сердце провалилось в ноги.

В тот вечер мы много смеялись, пили вино (в моем случае — воду), ели поднесённые чуть позднее блюда и говорили обо всём на свете, как в прежние времена. Кровь проклятого цверга смыла позор и затаённую злобу Локи, и он снова стал весел и беспечен, только тогда в действительности освободившись от своих оков и обретя свободу. Голову Брокка по его приказу отнесли в сад, где она дождалась первых солнечных лучей и окаменела, так и оставшись жутковатым украшением владений бога обмана в назидание всем, кто впредь решит осмелиться спорить и тягаться с ним. Закончилось торжество зазнавшегося карлика. Вскоре его имя было предано забвению.

Глава 13