Двуликое зеркало

— Как вы расцениваете вчерашний инцидент на сорок пятом километре Варшавского шоссе Климовском и Столбовой?

— Я и раньше говорил, что наша работа сопряжена с риском для жизни. Мы теряем лучшие свои кадры. Позавчера возле своего дома был убит выстрелом в голову наш сотрудник Рыжов. Отличный парень, профессионал. Но о нем мы поговорим отдельно. Что касается трагедии на Варшавском шоссе, то могу вас заверить, что акция была тщательно подготовлена. В агентство обратился человек и попросил сопроводить его вместе с семьей в аэропорт Шереметьево и посадить на самолет, вылетающий в Брюссель. Я выслал в район Климовска двух своих лучших сотрудников и шофера. Клиент должен был ждать нашу машину, микроавтобус «РАФ» на отметке сорок пятый километр. Мы получили сообщение по рации о том, что встреча с заказчиком состоялась и машина направляется в сторону Столбовой.

Дальше можно говорить только о предположениях. Через пять километров наш микроавтобус свернул на проселочную дорогу и тут же был обстрелян из автоматического оружия. В корпусе машины обнаружено восемьдесят четыре пулевых отверстия. От такого шквала огня не мог уцелеть никто. Но наши люди ничего не стоили бы, если бы позволили так просто себя расстрелять. Они смогли дать отпор налетчикам. Трое погибли на месте при перестрелке, одному удалось сбежать. Об этом говорят следы от машины, которая скрывалась за высоким кустарником.

— Как же они смогли дать отпор, если на них обрушился такой шквальный огонь? — задал вопрос один из репортеров с фотоаппаратом на груди.

Вихров тут же узнал в нем майора. Посланец масонов прибыл за отчетом.

— Объясняю. Передняя дверца машины не имеет пробоин. Впереди сидел сообщник бандитов, который встречал нашу группу на шоссе. Они боялись его задеть и тем самым позволили шоферу выскочить из машины и дать отпор.

Майор задал следующий вопрос.

— Мне удалось побывать на месте происшествия, уважаемый господин Вихров, и сейчас, слушая вас, ваши слова вызывают у меня сомнения. Лес и кустарник находятся с левой стороны от дороги. Справа раскинулось поле. Если машина шла из Москвы и свернула влево, то со стороны кустарника оказалась дверца водителя.

А это значит, что его могли убить первым выстрелом, не опасаясь за жизнь сообщника, и уж тем более никто не дал бы ему возможности выскочить из машины и отстреливаться. Скорее всего, ваши люди ехали в обратном направлении и были обстреляны при выезде на шоссе. Об этом говорят и пробоины на правой стороне корпуса микроавтобуса.

Вихров усмехнулся.

— Я так думаю, что из журналистов получаются хорошие сыщики только в книгах. Каждый должен заниматься своим делом. Как только раздался первый выстрел, наш водитель резко развернулся. На дороге остались четкие следы. Вот почему основной удар получил правый борт машины, а водителю удалось выпрыгнуть и дать отпор.

— И все же я с вами не соглашусь, — настаивал майор, игравший роль въедливого репортера. — Никаких следов вы обнаружить не могли. Всю ночь шел проливной дождь. Будь то первый или третий выстрел, но по-вашему получается, что налетчики не умели стрелять, если не попали в машину. Левый борт не имеет ни единой царапины.

На шее Вихрова вздулись жилы. Весь зал, заполненный представителями прессы, внимательно следил за перепалкой, переводя взгляды с одного на другого.

— Вы танцуете от собственного воображения, уважаемый. Я придерживаюсь фактов. Бандиты умеют стрелять, и никто из них не промахнулся. Их цель — остановить машину, и первые выстрелы были направлены по колесам. Пробиты все четыре колеса. Это первый ответ. Второй заключается в том, что отпор был дан.

Три трупа без документов с автоматами, на которых спилены номера, обнаружены на месте происшествия. Значит, шоферу удалось выпрыгнуть из машины и открыть ответный огонь. Это — факт, и от него никуда не денешься. Мне непонятны ваши выпады. Если вы такой умный и грамотный, ведите свое собственное расследование и делайте дилетантские выводы. А что вам здесь в таком случае делать?

В зале раздался смех, и следующий вопрос майора остался неуслышанным.

Под занавес Вихров попросил всех встать и почтить память погибших молчанием.

Майор, как и в прошлый раз, задержался в зале.

— Вы подготовили отчет, подполковник? — резко спросил он, когда они остались одни.

— Я связывался с господином Сарафановым. Он помнит о всех договоренностях с высоким руководством, но не желает на данный момент прерывать свой отпуск. В конце концов, он не мальчик на побегушках и не собирается плясать под вашу дудку. Я подчиняюсь только Сарафанову. Он платит мне деньги, и моя обязанность охранять его от домогательств и угроз. Никакого отчета я писать не собираюсь, а местонахождение банкира мне неизвестно. Я выполняю его поручения, полученные по радиосвязи. Двое моих людей находятся рядом с банкиром, но у меня нет с ними контактов. До поры до времени, конечно.

— Вы нарываетесь на крупные неприятности, Вихров. Забываетесь!