Двум смертям не бывать

У девчонки, похоже, уже кончились силы рваться и визжать, и она лишь тихонько поскуливала, уткнувшись лицом в котту, что рыцарь носил поверх кольчуги, да тряслась всем телом. Рамон обвел беспомощным взглядом своих людей, ощущая себя последним подонком.

— Бертовин, у тебя есть дети. Что делать?

— Ты все делаешь правильно. Теперь только подождать, — ответил тот. Обернулся к солдатам, нахмурился: — По сторонам я один глядеть буду?

Те мигом вспомнили, что вокруг чужой, не покоренный до конца город.

Рамон не знал, сколько прошло времени, пока девочка наконец перестала плакать, отстранилась, настороженно заглядывая ему в лицо. В который раз повторил, мол, все хорошо, не плачь. Осторожно улыбнулся, глядя в глаза.

Девочка долго-долго не отводила взгляда. В последний раз протяжно всхлипнула, провела ладошкой по лицу, размазывая слезы вперемешку с грязью. Юноша вздохнул, вытер заплаканное личико подолом котты. Встретил неуверенную улыбку и широко улыбнулся в ответ.

— Все будет хорошо. Где ты живешь?

Она замотала головой, что-то лепеча. Рамон тихонько ругнулся. Ткнул пальцем в сторону раскрытой двери, из которой выволокли незадачливую воительницу.

— Дом.

Коснулся костлявого плечика, спросил:

— Твой?

Она задумалась, забавно склонив головку набок, потом снова мотнула волосами. Быстро-быстро заговорила, показывая куда-то вдоль улицы.

— Ну, кажись, разберемся, — вздохнул Рамон.

— Или заведет сейчас куда-нибудь под стрелы, — предрек Бертовин.

— Не бросать же ее здесь. — Юноша поднял с мостовой гребешок, отдал девочке. Она ловко скрутила волосы в узел, зацепив гребнем. Рамон встал, протянул руку девочке, помогая подняться. Та коснулась себя.

— Лия.

Положила ладошку на грудь рыцарю, глядя снизу вверх прозрачными зелеными глазами.

— Рамон, — ответил тот, накрыв ее руку своей. Повторил: — Дом — где?

Она снова указала вдоль улицы.

Юноша кивнул. Дагобер подал шлем, придержал стремя. Рыцарь взобрался в седло.

— Бертовин, давай ее сюда.

Немного удивился, когда девочка устроилась по-мужски, свесив ноги по бокам лошади. Хотя кто их знает, этих язычников: и одеты чудно, и девки по чердакам неприятеля выслеживают. Может, так и положено.

Отряд кружил по улочкам. Рамон машинально запоминал повороты, изо всех сил стараясь не думать, что Бертовин мог быть прав и девчонка ведет под стрелы сородичей. Мало-помалу улицы становились шире. Дома из теснившихся друг к другу зданий в несколько этажей превратились в одно-двухэтажные особняки, прячущиеся за заборами. Кое-где двери были выбиты, а внутри хозяйничали занявшие город солдаты. Изредка на улицах попадались жавшиеся к стенам люди, одетые по местному обычаю. Женщин не было видно вовсе — попрятались, и правильно сделали. Некоторые не успели или не сумели — и Рамон несколько раз торопливо прижимал девочку к себе, закрывая глаза, чтобы та не увидела распластанные по мостовой тела с бесстыдно раскинутыми среди обрывков юбок ногами. Может, это и было сущей глупостью — уж наверняка за время осады Лия успела насмотреться на смерть. Может быть — но рыцарь отчаянно не хотел, чтобы девочка воочию увидела, что война может быть и такой. Он усмехнулся под шлемом. Подвиги и слава.

Наконец они остановились у большого дома за кованым решетчатым забором. Бертовин коротко скомандовал — и один из пехотинцев перемахнул через ограду, открыл засов на воротах. Четверо воинов исчезли в саду, лучники остались стоять в воротах, настороженно вглядываясь в глубину сада. Девчонка вся изъерзалась в седле и, когда один из солдат показался на дорожке, ведущей к крыльцу, махнув рукой — мол, никого, — шустро соскочила наземь. Бертовин поймал ее за руку.

— Я отведу.

— Я сам, — сказал Рамон, спешиваясь.

— Дурак.

— Может быть.

Он снова стряхнул кожаную рукавицу, протянул девочке руку.

— Щит возьми, — предложил Бертовин.

— Некуда, сам видишь. — Правая рука нужна свободной, мало ли.

— Ну тогда хоть девку на руках неси, — посоветовал Дагобер. — А то стрельнут с чердака, и поминай, как звали.

— Значит, помянете! — рявкнул Рамон и пошел к дому, держа в руке теплую ладошку.

Он поднялся на крыльцо, грохнул латной рукавицей в окованную дверь старого дуба. Лия что-то крикнула, повторила. Из-за двери отозвался мужской голос.

Рамон выпустил руку девочки, отшагнул назад, готовый, если что, схватиться за меч. Дверь открылась, Лия рванулась внутрь, радостно вереща. Рамон встретился глазами с парнем, держащим взведенный арбалет, отчетливо понимая, что на таком расстоянии болт прошьет любой доспех. Тот что-то коротко сказал, девочка ответила. Тяжело стукнула закрывшаяся дверь.

Рамон развернулся и пошел к своим людям, каждый миг ожидая стрелы в спину. Взобрался на коня, позволил себе расслабить плечи. Принял у оруженосца щит, дождался, пока подтянутся из сада воины. Тронул поводья, направляя коня туда, откуда слышался звук рога — герцог собирал свои войска в центре захваченного города.

* * *

Здравствуй.