Дыбенко

— Гражданин адмирал, мне нужно поговорить с вамп наедине, — сказал Дыбенко и, подождав, когда все вышли, продолжил: — О происшедшей смене командования съезд представителей Балтийского флота узнал ко от вас. Вы предпочли молчать. Закулисная игра, вы это понимаете, может кончиться трагично…

— Съезд и Центробалт, надеюсь, проявят благоразумие, — перебил Вердеревский, явно изменившийся в лице.

— А если матросы будут непреклонны? По какой причине сместили выборного командующего? Ведь это посягательство на революционные завоевания!

— Адмирал Максимов не смещен, — пытался оправдаться Вердеревский. — Он получил повышение, назначен начальником морского штаба при ставке верховного главнокомандующего Брусилова в Могилеве. Теперь ему подчинены все флоты России.

— Гражданин Вердеревский, зачем разыгрывать комедию? — Дыбенко пристально смотрел на вновь испеченного адмирала. — Вы прекрасно знаете, что «переворот» готовился давно, уж очень не ко двору пришелся Максимов Временному правительству. Собирались заменить его Бахаревым, Колчаком, да побоялись — слишком уж оба реакционны. А Максимова ведь так просто сместить нельзя, перевести в морское министерство опасно — ненадежен, «красный». Вот и нашли выход — вроде «повысили», а главная цель — От матросов подальше убрать. — Вердеревский нервно ерзал в кресле… — Так вот, — продолжал Дыбенко, — мы приглашаем вас на съезд. Выступите перед делегатами, расскажите…

— Что же я должен рассказать?

— Как думаете складывать свои отношения с Центробалтом, с матросами? Откровенно сообщите причину удаления Максимова… Съезд возобновит работу в шестнадцать ноль-ноль…

Максимова и Вердеревского избрали в президиум.

Выступивший Светличный предупредил: пока решается вопрос о командующем, «Республика» будет держать «Кречет» под прицелом орудий главного калибра. В том же духе высказались представители «Петропавловска», «России», «Славы». Лишь ревельцы активно защищали Вердеревского, но их речи делегаты прерывали громкими возгласами: «Оставить адмирала Максимова!», «Вердеревского — в Ревель! Вердеревского — в Ревель!»

На трибуну поднялся Максимов. Когда смолкли аплодисменты и в зале наступила тишина, адмирал начал взволнованную речь: сердечно признался, что ему тяжело расставаться с матросами, которых всегда любил и любит, но… вынужден подчиниться решению Временного правительства, срочно отбыть в ставку, в Могилев. Делегаты в едином порыве поднялись, зааплодировали.

Вердеревский был явно обескуражен оказанными Максимову почестями. Его же вялую речь никто не слушал. Закончил он обещанием:

— Будем работать вместе рука об руку, нога в ногу…

«Поживем, посмотрим, а то и прогоним», — подумал Дыбенко. Он от имени делегатов съезда, всех моряков Балтийского флота, Центробалта тепло поблагодарил Андрея Семеновича Максимова и зачитал резолюцию. В ней говорилось, что съезд отмечает заслуги выборного командующего и надеется, что адмирал и на новом посту будет честно служить трудовому народу. И в конце объявил:

— 29 мая в семнадцать ноль-ноль в Русском театре адмирал Максимов встретился с представителями команд боевых кораблей. Присутствовали там и делегаты съезда.

Снова на съезде появились незваные гости из столицы. Встревоженный успехами матросов, Керенский прислал помощника морского министра Дудорова, но, опасаясь, что и его постигнет участь Лебедева, прикомандировал к нему известного демагога, члена Петроградского Совета меньшевика Войтинского, поручив им обоим во что бы то ни стало склонить делегатов на сторону Временного правительства.

— Это вы, Дыбенко, вносите смуту, — высокомерно произнес Войтинский. — Настраиваете матросов против законной власти.

— Что ж, скажите об этом делегатам съезда. — И помолчав: — Только, думаю, вам никто не поверит.

Ничего не добившись, и эти посланцы удалились из Главной базы.

Вернулся из Петрограда Маркин, с трибуны съезда он доложил:

— Керенский не утвердил устав Центробалта, не подписал его и Вердеревский. — («Значит, Вердеревский выступает в союзе с Керенским», — еще раз убедился Дыбенко.) А Маркин продолжал: — У революционного флота должен быть и революционный адмирал, а не ставленник временщиков, царский чиновник. Мы изберем себе другого командующего. Предлагаю ввести в действие устав, пусть и не утвержденный Керенским.

«Ай да Николай! Молодец!» — ликовал Дыбенко.

Всполошились сидевшие в зале меньшевики, эсеры, особенно офицеры; поочередно поднимались они на трибуну, доказывали, убеждали. Не помогло. Съезд постановил: до Всероссийского флотского съезда устав Центробалта проводить в жизнь.

В тот же день избрали восемь делегатов на I Всероссийский съезд Советов, половина их — большевики.