Дыхание Армагеддона

В культуре народа главное — язык, всегда думал я, однако с годами понял: не язык определяет культуру, он отличает ее. Наша речь подвижна, особенно если подвижностью управляет Церковь.

Когда-то давно прочитал, что современные англичане и французы не знают языка предков — не понимают. Удивительно? Нет, Церковь веками отсекала их от их же корней, вот и забыли. Воскресни Шекспир, вряд ли кто на улицах Лондона ответит ему на его «среднеанглийском» языке.

Другой, «древнеанглийский» язык был у короля Артура, тоже англичанина. Это же относится к Франции, Карл Великий, ее первый король, не поговорил бы с потомками в XXI веке. И они не поняли бы друг друга.

Значит, языки, словно люди, с возрастом стареют? Меняются? Как сказать…

Воскресни Аттила, с ним заговорит любой хакас или казах, не стоял бы в стороне от разговора татарин и кумык. Сегодняшний азербайджанец понял бы речь царя Кира.

Может быть, отдельные слова Аттилы и Кира остались непонятными, но было бы тех непонятных слов процента два-три. От силы пять. А Чингисхана в той компании поняли бы все, потому что тюркский язык обладает редким качеством: не стареет, консервативен, не растворяется среди других языков.

«Божественным» называли его в раннем Средневековье — языком веры. Каким был тысячу лет назад, таким остался. Редкий случай. Загадка для филологов.

Эти мои примеры относятся и к языку Руси, хотя, вроде бы, далеки от нее. Однако с какой стороны посмотреть! Если со славянофильской, то история Евразии по-прежнему будет туманной и спорной. Как сейчас. Если же взглянуть на суть вещей глазами тюрка, многое проясняется… Мне так кажется.

Понимаю, звучит вызывающе, но Англия появилась на стыке V–VI веков, после англосаксонских походов, ее основали потомки Аттилы. Король Артур был из их числа! И Бургундию, и Каталонию, и другие европейские страны основали дети и внуки всадников, пришедших с Алтая… Это ли не повод заговорить о языке Средневековья?

О якобы его «темных веках»?

А что в них «темного»? Все на виду, но не названо по имени-отчеству. Недомолвки и не позволяют воссоздать картину былого. Отсюда «темнота» — от слова «темнить»… Воистину, «язык дан нам, чтобы скрывать мысли». Или, наоборот, — открывать их?

Известно, интересы Рима от берега Средиземного моря далеко не уходили, две тысячи лет назад дальняя граница Империи и ойкумены шла по Дунаю и Рейну до Туманного Альбиона, а Центральная и Северная Европа лежала почти незаселенной. Это отметил Тацит и другие античные ученые[18].

На географической карте той поры хорошо различимые миллионы квадратных километров девственной земли, которые ждали своего часа. То были ничейные земли.

Заселили их в IV–V веках, в период Великого переселения народов, а это географу расскажет о народонаселении, о культуре в новых регионах. Тюрки расселялись здесь, они звались новоселами.

Расчеты показывают — каждый второй европеец был тюрк. Убежден, этот вывод подтвердят и генетики. Подтвердят экспериментально, не зная о Великом переселении народов, о моих «сумасшедших» книгах и экспедициях.

Кстати, и топонимика убеждает в том же[19]. Англия, точнее Ингленд, тюркское слово. «Инг» — приставка, означающая «добычу». «Добытая земля», иное название после удачного похода на Альбион, пожалуй, не подошло бы. Кстати, возглавляли походы воспитанники Аттилы, его ученики.

Внутри Англии десятки тюркских топонимов, тот же Кент, Лондон, Темза… А в Шотландии их нет, там топонимика другая, потому что сама история была другой — не «добытой».

Италия по-тюркски значит «отвергнувшая». Топоним прижился после свержения последнего императора, Ромула Августула, тюрка — сына духовника Аттилы. Тогда страна отвергла знаки имперской власти, передав их Константинополю, она перестала быть Империей.

Альпы (Эцельские Альпы) названы в честь Аттилы, «алп» — «победитель»… В Европе выпущено немало книг по топонимике, тема изучается легко. И с интересом. Она поднимает настроение, когда понимаешь, что сложившаяся топонимика — итог Великого переселения народов. Еще один его итог…

Словом, я как географ, не мог не прийти к выводу: до Батыя, то есть до середины XIII века, добрая половина европейцев считала себя тюрками и говорила на диалектах тюркского языка. Тут и доказывать вроде бы нечего. Взять хотя бы участников крестовых походов, они были из разных стран, но общались между собой на одном языке. И песни пели одни и те же.

В 1241 году Батый пришел подчинить себе тюркский мир Запада и тем исполнить волю Чингисхана, записанную в Ясе: «идти так далеко, пока не встретишь последнего тюрка». Второй его целью было свержение власти папы римского, этого «лишнего на земле человека», который имел власть над европейскими тюрками.

Достичь желаемого Батыю, как известно, не удалось, помешали обстоятельства. Но Европа очень перепугалась.

После его вторжения Западу ничего не оставалось, как перестать быть тюркским, точнее, перестать говорить на родном языке. То был шале избежать повторного нашествия Востока. И тогда Церковь объявила об инквизиции. Это было единственно правильное решение!