Дыхание бури (Темные небеса - 1)

"ДАВАЙ ЖЕ!!!" - загрохотал под черепом вырвавшийся из души вопль, сметая паутину оцепенения, разрывая в клочья окутавшую разум пелену страха и паники. И вновь исчезли все чувства, кроме безудержной ярости и страстного желания убить эту горропу, разорвать ее шкуру, добраться до сердца, раздавить в кулаке... Я закричал, рванулся вперед и ударил, вкладывая в удар всю силу, всю неожиданно вспыхнувшую ненависть, всю боль, засевшую с мига крушения р'руга в душе. Ударил в единственно уязвимое место на голове горропы, в треугольник между глазом, окончанием нижней челюсти и краем костяного гребня. И то ли простая удача была на моей стороне, то ли Ушедшие наконец соизволили помочь мне - церемониальный клинок с хрустом вонзился в стык между двумя чешуйками и по рукоять вошел в голову "дас'ну'фарга".

Горропа завизжала, вскинулась, точно пытаясь презреть тяготение и взмыть в небеса. Я не ждал подобного, - а если бы и ждал, все равно ничего не мог сделать: удержать равновесие на скользкой от крови шее после удара было вне моих сил. Следующее, что я увидел - стремительно надвигающаяся на меня бугристая темно-серая стена, испещренная тонкими трещинами.

Скала и валуны под ней встретили меня как старого знакомого: в который раз за утро я вот так вот падал на них. Кинжал остался в голове горропы, в конвульсиях расшвыривающей камни вокруг себя, всем телом, корчащимися лапами, хвостом перемалывая их в пыль. Но, вдосталь насладиться зрелищем умирающей твари, мне не удалось: безуспешно пытаясь остановиться или хоть замедлить своеобразный "спуск", я вдруг почувствовал, как ноги провалились в пустоту. Я успел уцепиться за округлый валун, но добился только одного вслед за мною полетел и сам валун, и окружавшие его камни, а в голове мелькнуло: "кажется, здесь я видел..."

Мое падение прервалось самым естественным способом: об пол пещеры - или чем эта трещина была на самом деле. Может, я отключился на пару секунд - не знаю. Как и после катастрофы, когда я открыл глаза, сверху еще падала каменная крошка, и неторопливо оседал шлейф светло-пепельной пыли. Правда, было одно существенное отличие: если из р'руга я выполз относительно целым, то сейчас одно или два ребра точно были сломаны, подранную одежду на спине пропитала кровь. И даже не осталось сил удивиться, что тело словно становиться невесомым, и все заполняет шум крови в висках, сквозь который пробился дробный рокот падающих камней и короткий лязг металла.

Мне на лоб упала горячая капля, вторая... Я с трудом открыл глаза (даже не заметив, когда и как успел смежить веки) - и сначала не понял, почему вокруг так темно. Долгая секунда прошла, прежде чем я разглядел густую тень вверху и два желтых глаза, уже поддернутые пеленой смерти.

"Дас'ну'фаргу" хватило сил доковылять до трещины и опустить в нее голову - большего она сделать не могла. Мой кинжал зацепил один из жизненно важных нервных центров горропы, но даже такая рана не смогла в одночасье убить ее. И последние капли истекающей жизни, последние усилия она потратила на то, чтобы взглянуть на победителя, на своего убийцу, подарить ему прощальный ненавидящий взгляд.

"Почему?.." - ласково шепнули извивающиеся вокруг тени. "Почему... почему... почему..." - я не сразу понял, что это мой собственный голос множиться эхом, отражаясь от каменных стен и свода, повторяя этот простой вопрос. Простой, - но важнее которого я не мог придумать.

Я смотрел вверх, в тускнеющие глаза горропы. Смотрел, считая падающие капли ее крови, вслушиваясь в почти неслышимое дыхание умирающего "дас'ну'фарга". Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Вдох-выход.

Вдох...

Последняя искра жизни мелькнула в глазах горропы, и исчезла, унося с собою пылавший в них яростный огонь.

Теперь уже навсегда!

Глава 6. Осколки снов.

Холодные потоки струились вокруг. Неуловимая, призрачная субстанция, убаюкивала, мягко колыхала в своих объятиях. И ничего, за что можно было бы уцепиться взглядом, найти ориентир - ни лучика света, ни единого оттенка, кроме черного.

Только холод.

Покой.

Тишина.

И бесконечность, подчеркивающая ничтожность крохотной пылинки, невесть как затесавшейся в ней.

Я существовал - и в то же время меня не было. Атом, оторвавшийся от бесконечности, - и бесконечность, неразрывной пуповиной связанная с ним. Здесь не было времени - у бесконечности нет в нем нужды. Но часть меня осознавала себя - и секундная стрелка делала свой первый шаг, отмеряя миг между "до" и "после". В этом миге тоже была вечность, - но сама возможностью такого шага разрушала гармонию равнодушной тьмы, меняя ее...

Уничтожая бесконечность!

Терция вечности...

Вокруг меня... во мне... повсюду...

Вспышка...