Дыхание Голгофы

- Вот и замечательно. Адрес штаба он знает. Если что, привезет тебя сюда ключики. Все, тема исчерпана, подводим черту, - сказал  Батищев.

- Да-да. Приступаем к работе. Слава Богу, все на месте, - подсуетилась и Фрося. – День у нас ненормирован.

Тут все разбежались по своим углам. И так просидели в штабе допоздна. Разговоры какие-то необязательные и такие же пустые звонки. Я что-то не заметил, чтоб у кого-то от большого усердия спина вспотела. По-моему все задались целью меня караулить. Сворачивая, наконец, дела Руслан спросил:

- Ты сегодня на каком объекте ночуешь?

- Думаю в общаге, а почему ты спрашиваешь?

- А твой знакомый про общагу знает?

- Нет, я ему о такой исторической детали не поведал, - рассмеялся я.

- Ну и хорошо. Я тебя отвезу. Там, на людях тебе будет спокойнее.

- Ей-богу, пацаны, вы точно накличете беду, - принял я сей акт осторожности с явной насмешкой.

- Лучше перебдеть, - ответил мне скучной ухмылкой Руслан. – Ты сто лет этого своего дружбана армейского не видел, а по нашей российской житухе за месяц черт многое навалять может.

Я промолчал. Но в общагу меня Руслан отвез и довел до самой двери.

Тут я ехидно заметил, намекая на диван.

- Извини, но «боливар» двоих не выдержит.

- Не переживай. Ночевать я у тебя не собираюсь. Ну, сам понимаешь, страсти накалились до предела. Все методы переговоров исчерпаны. Только война и она идет.

- А если меня грохнут? Что последует? – спросил я.

- Типун тебе на язык. Тьфу, тьфу… Я не знаю всех тонкостей закона. Наверное, на усмотрение городских депутатов - могут признать выборы недействительными, а могут продолжить до победного конца, а факты передать следствию. Ну все равно и в том и в другом случае Витек останется у власти. Пусть даже перевыборы. Но на этот раз с его стороны осечки не будет. В борьбу вступят такие спецтехнологии и денежные мешки – мало не покажется. На корню скупят всех противников и сомневающихся. Витек только во вкус вошел. Поначалу-то думал взять нас на арапа… Вот ты, почему лидер сейчас? Потому что страна на историческом изломе, на периоде сомнений, так скажем, на живой ране. Это народный протест. А потом такого не будет. В грядущую искренность масс будут верить только идиоты. Наступит национальное равнодушие и эгоизм. Вот ты обратил внимание - на нас не накопали ни одного компромата?

- А откуда ему взяться? – не понял я.