Дыхание Голгофы

- Сейчас, наверное, менты копытами бьют. Ищут концы. Страхуется хозяин, а вдруг подпись всплывет – это же покушение на убийство. Тюрьма, тут и папец не поможет. Вся оппозиция на рога встанет. Организация заказного преступления. Да еще и политического, - сказал я. – Любопытно, как же он меня хотел грохнуть. Глаза в глаза?

- Вряд ли. Ты же сослуживец, сам к нему в руки пошел с этой дачкой. Глаза в глаза стрелять человека, с которым воевал – это ж против всех человеческих и партийных принципов. Подсыпал бы снотворного и укольчик какой-нибудь. У него ж на любой случай подарки. А потом – пожарчик. Как бы от камина. И пока мы «ах, ах» с водой тут напрягались, что б пробиться, извини к трупу, а улики тю-тю. Похоронили б тебя с почестями. Несчастный случай. Хитер твой противник, ух и хитер, но на каждую хитрую задницу есть что-то с винтом. Ты же знаешь. Все под Богом.

- Но вот как после этого жить на свете?! Извини, творить добро…

- Эка ты хватил. Добро. Ты не Христос. Просто жить. Не задумывайся, не рой в себя глубоко. Не время. Ты беги к себе. То что дружбан твой в аварию попал, к гадалке не ходи. Уже давно нарисовался б…

- А, может, уже и приехал. В панику ударился – джипа нет.

- Ну, тут бы шума много было. Пойду на всякий случай, схожу.

Пахомыч вышел из гаража. Я в его отсутствие все уложил на место. Оставил только снайперскую винтовку в чехле с обоймой патронов. Под чехлом на стволе определенно пальчики Чудова.

Вернулся Пахомыч.

- Пусто. Вот чует мое сердце, что этот дружбан твой погиб в аварии, которую я видел.

- Не дружбан, сослуживец, - поправил я.

- Ну так, как? Во сколько тебя ждать? Как стемнеет. Надо же это чудо убрать с глаз долой…

- Часиков на девять.

- Идет. А  винт зачем берешь? Ты что еще удумал? – спросил меня сторож.

- На память. Здесь отпечатки киллера. И фотография моя девять на двенадцать с автографом Главы. Вот и будет у меня страховка, - нарисовал я улыбку. – От всех чертей вместе взятых.

- Ох, что-то ты темнишь, парень. Такие улики?! Гляди. Крови на ней много.

… С дачи я сразу поехал к Анюте и встретился, наконец, с лечащим врачом Аркадием Семеновичем Войковым. Он поздоровался со мной за руку и, кажется, не старался скрывать своей озабоченности.

- Пойдемте, я вас проведу к ней, - просто сказал он.

Анюта взглянула на меня пусто.

- Анечка ты узнаешь меня? – подался я к ней, но врач меня придержал.

- Не надо. Без эмоций. У нее и своих хватает.

Аня вдруг сползла с кровати  упала передо мной на колени. Она обхватила мои ноги и зарыдала.