Дыхание осени 2 (СИ)

— Рассказал, — повторяю за лысым. — Прекрасно. Он большой молодец и великолепный рассказчик, только, видимо, забыл уточнить, что он мне вовсе не муж и идея со списком его?

— Видимо, он забыл кое-что сообщить именно вам, — улыбается лысый, а те едва себя держат, чтобы снова не расхохотаться.

— Вот как? — а мне не до смеха. Я вообще посматриваю в сторону выхода и прикидываю, хватит мне на такси или придется испугать сапожки и шубу людным метро.

— Но это ваша игра, — под пристальным взглядом Яра лысый собирает улыбку, а двое его приятелей по капиталу благосклонно кивают. — У нас будет своя, которая, если повезет, закончится так же удачно.

Прежде чем я успеваю спросить, что он имеет в виду, второй олигарх, чуть полноватый, и доселе только умевший смеяться, внятно и доходчиво поясняет.

— Вы можете себе представить, сколько женщин пытались устроиться у нас под боком? Думаю, вряд ли, вы не из этого теста. Просто поверьте, что их было много. Некоторых мы пускали погреться, некоторых жалели. Это тоже была игра, но попроще, а сейчас мы хотим сыграть, подняв ставки.

— Вы напишете в статье, что мы не просто свободны. Вы напишете, что мы готовы жениться. А это разные вещи, — добавляет третий.

— У вас будет эксклюзив не только в этом интервью, — переглядывается с Яром лысый. — Вы будете в курсе, кто в игру подключился и кто из нее выбыл.

— Почему? — спрашиваю я. — За какие заслуги?

— Мы читали вашу статью, — поясняет. — Написано очень легко и без пошлости, романтично. И, конечно, за заслуги вашего мужа. С чего начнем? Хотите, чтобы мы просто представились или рассказать что-нибудь из того, о чем не знают яндекс и гугл?

Я хочу вновь поправить его по поводу "моего мужа", но перед глазами уже мелькают заголовки "Тайная круть олигархов", " Ловись рыбка большая и лысая" и я, заразившись азартом, включаю диктофон и предлагаю нетерпеливо:

— Начинаем игру?

Глава N 16

Олигархи производят на меня настолько сильное впечатление, что даже когда мы с ними прощаемся, я с минуту или две рассматриваю опустевшие диванчики.

— Ты знаешь, — после зеленого чая, заказанного Яром, наконец, прихожу в себя, — я их совсем не такими представляла.

— Для меня новость, что ты вообще о них фантазировала, — небрежно бросает Яр.

Мы сидим так близко друг к другу, что локти соприкасались бы, непременно соприкасались, не положи Яр руку поверх спинки дивана. Со стороны, наверное, кажется, что мы — влюбленная пара, у которой все впереди, а на деле мы глубоко в разводе и совместное будущее уже проходили.

— Ну ты понимаешь, о чем я.

— Поясни.

— Мне казалось, что олигархи должны быть высокомерными, снобами, такими, из которых и слова не вытащишь, если это не сулит крупные деньги, а они…

Усмешку Яра чувствую на своем плече, правда, он делает вид, что убирает невидимую соринку.

— Так вот, значит, какими мы кажемся.

Мне становится немного смешно: сижу, разглагольствую о том, какие из себя богачи нашего времени, а сама даже замужем за одним из них побывала. И Яр совершенно не вписывается в рамки моего представления о людях VIP. Да, он жесткий, хотя и может быть мягок с теми, кто ему дорог. Да, он холоден в отношениях, но безудержен в страсти. Да, он лидер, к которому льнут более слабые, ощущает свою власть и силу, осознает, управляет ими, но тон у него ровный с каждым.

— Прости, — говорю, — я забыла.

— Да, — перестает улыбаться, — я знаю.

Мой тихий вздох перекрывается шумом в фойе: слышен топот, возня, невнятные голоса, мелькают яркие вспышки. Наверное, идет гонка за приехавшей на охоту звездой, которая притворяется, что убегает от славы. Хорошо, что в кафе практически никого. Яр сказал, сегодня с улицы сюда не придут, а те, кто потратил время на эту премьеру, здесь явно не для того, чтобы отсиживаться без фотокамер. Разве что мы да ушедшие олигархи.

— А что касается этих троих, — продолжает Яр, — они вовсе не ангелы, хотя и пытались не раскрывать черных крыльев.

— Но они вели себя как… простые.

— Не хватало, чтобы они перед тобой примеряли бриллиантовые короны, — ворчит угрожающе.

Разворачиваюсь в кольце рук Яра (и когда он успел обнять?), внимательно всматриваюсь — так и есть. Половина ответа в словах, половина — во взгляде, а я снова перевожу для себя. Олигархи, возможно, и скорее всего — ведут себя и общаются совершенно иначе, но ради меня сделали исключение. Да уж, а я-то подумала, что мое представление о миллионерах — всего лишь психология бедности.

— Злата, — заметив смену моего настроения, Яр сокрушенно качает головой, — есть еще одна причина, почему они вели себя с тобой на равных.

— Например, какая?

— Подсознательно человек настраивается на беседу загодя и в итоге получает самое худшее из того, что придумал. Ты вела себя с ними так же, как если бы пила чашечку кофе в компании друзей твоих одноклассников. То есть, по сути, люди тебе не знакомы, но одного с тобой социального уровня. Если человек напичкан стереотипами, смысл разрушать их? Тем более что эти стереотипы устраивают обе стороны.