Дыхание скандала

Они довольно долго ехали молча, никто из них не спешил нарушить теплую интимность, которая, казалось, окутывала их. Со своей стороны, Уилл не горел желанием увидеть, что она торопится в Нордфилд. Престон вернется туда неизбежно, хотят они того или нет, а вот хорошо провести время в их власти.

Уилл мягко ткнулся носом за ее ухо, в легкие прямые волосы, и вдохнул запах лимона.

— Должен сказать, вы оказались чрезвычайно ловкой, заставляете меня бодрствовать и благополучно доставляете домой. Хорошо, если бы вы оказывали мне такую услугу каждую ночь. Так гораздо удобнее, чем в карете. Впереди сверните направо.

Он указывал только дорогу, а не как вести лошадь.

— На следующем повороте налево.

Престон остановила кобылу на изгибе дороги, откуда уже виднелся дом.

— Уже достаточно близко, — сказала она и скользнула на землю.

Уилл внимательно посмотрел на дом. В четыре утра он все еще был освещен, там кутили завзятые игроки и заядлые выпивохи из гостей. Хотя вокруг было темно и тихо, Уилл не собирался доверять судьбе безопасность Престон. Его тело уже протестовало из-за потери ее чудесного тепла.

— Я провожу вас до конюшни. Я не могу спокойно уйти, не зная, что вы в безопасности, в доме. — Спешившись, он встал рядом, готовый припугнуть Престон своими габаритами, чтобы она согласилась.

Но она была упрямая и достаточно высокая, чтобы, вскинув подбородок, посмотреть ему прямо в глаза.

— Я прекрасно справлюсь. Я уже проделывала это раньше, дома. И я не трусиха. Я ведь ушла незамеченной? И так же вернусь.

— Наверняка вы не так наивны. И наверняка понимаете, что вам грозит гораздо большая опасность, чем просто попасться на глаза вашей матери, леди Баррингтон или даже вашему визитеру лорду Олдриджу. — О, как красноречиво она вздрогнула. — Черт побери, Престон! Сейчас глубокая ночь, и даже в таком тихом и скучном месте, как Нордфилд, время от времени что-нибудь случается. Тут есть люди, которые пили всю ночь и давно забыли, что они джентльмены. Вы можете исчезнуть в каких-нибудь трясинах и котловинах, в которые ваша матушка никогда не подумает заглянуть, не говоря уж о малых шансах найти там вас. Или ваше тело.

Уилл слышал жар в собственном голосе и надеялся, что Престон примет его увещевание за команду. Он замерз, он уже промок, она больше не сидела у него на колене, и его терпение подходило к концу.

Ох, но она не обычная леди, которую можно испугать даже его взрывом гнева.

— Вы забыли, Джеллико. — Престон полезла в карман и вытащила пистолет. — У меня есть оружие.

Черт бы побрал ее уверенные, немигающие глаза.

— Вы когда-нибудь из него стреляли?

— Да.

— Вы когда-нибудь стреляли в человека? — уточнил Уилл.

Прошло несколько мгновений, наконец она заморгала и опустила глаза.

— Нет.

— А я стрелял, так что давайте его сюда. — Он забрал у нее пистолет, прежде чем она успела запротестовать. — В вашем положении глупая отвага немногим лучше, чем полное отсутствие отваги, — тем же тоном отрезал Уилл. — Она может сослужить вам только дурную службу. Пейте, если хочется. Плюйте на свою репутацию, если вам так нравится, играйте в кости с лакеями, но, ради Бога, не относитесь так беспечно к собственной безопасности. Опасность весьма реальна. Не рискуйте жизнью, только чтобы позлить мать или леди Баррингтон. Не думаю, что вы цените ее мнение так высоко, чтобы выставлять себя напоказ. — Он заглянул ей в глаза, пронзая глубиной своего чувства. — Пожалуйста, не блуждайте по ночам в одиночку по Гемпширу. Вы должны обещать мне. Иначе я больше не смогу спать спокойно.

Антигона потрясенно молчала. Он видел слишком много и в то же время недостаточно. Он только наполовину прав относительно опасности. Как она могла это объяснить? Как она могла даже начать объяснять, когда не уверена в себе. Это невозможно.

— Пожалуйста. Будет достаточно плохо, если меня поймают, но будет вдвойне скверно, если меня застанут с вами. Я могу не заботиться о себе или о своей репутации, но должна думать о вашей. На карту будет поставлена ваша карьера, если ваше имя смешают с грязью.

— Черт побери, как несправедливо, что вы такая вдумчивая. И великодушная. Но в четыре утра, после ночи на улице с вооруженной барышней я не особенно цепляюсь за карьеру.

Широкая улыбка вырвалась из-под контроля раньше, чем Престон успела усмирить ее. Эта маленькая радость только усугубила дело.

— Вы так говорите, просто чтобы сделать мне приятное. Надеюсь, вы понимаете, что мои возражения никак не связаны с вами лично. И если бы мне предстояло попасться, я предпочла бы оказаться с таким, как вы.

— Кто может иметь возражения против такого, как я? Какие родители ни трепетали бы из-за того, что я обеспечил безопасный эскорт для их дочери? Что я научил их дочь пить коньяк и сидр и таскаться по округе глубокой ночью с оружием в кармане? И впутал в драку в таверне? Какие могут быть после этого возражения?

— Никаких. — Он — самый чудесный, самый веселый и самый замечательный джентльмен, какого она встречала.

Когда они ближе подошли к конюшне, Уилл спросил:

— Как вы планируете пробраться внутрь?