Дыхание скандала

Но из этого ничего не вышло. Томас давно ушел. Приближаясь к обычно сонному Хордину, где она надеялась напоить Резвушку и найти на каком-нибудь постоялом дворе горячую еду, чтобы подкрепиться самой, Антигона обнаружила, что грязная дорога разбита и запружена людьми.

Всадники, повозки, частные и почтовые кареты, все они еле двигались в толпе людей, которые собрались на политический митинг на большом поле, как раз у поворота дороги Портсмут — Лондон.

Антигона знала об этом событии, два дня назад она видела листовки на стене постоялого двора в Питерсфилде, но удивилась, увидев, что митингующих столь много. Тут одни мужчины. И весьма воинственно настроенные. В центре поля была установлена трибуна.

Телеги и повозки забивали широкий поворот дороги. За всем этим скопищем уходила на восток узкая дорога к Даун-парку, самый легкий путь к нему, а значит, дорога к Уилдгейт-Виллидж и Редхилл-Мэнору лежала вдоль северного края поля. Толпа в стороне от трибуны не такая плотная, но все равно множество шумных возбужденных мужчин, потенциально опасных для одинокой леди, слоняется по краям поля или прячется в дверных проемах от постоянно моросящего дождя.

Если она не ошибается, местные судьи собрались в верхней комнате постоялого двора «Корабельный колокол», откуда неодобрительно наблюдали происходящее и высматривали возможных зачинщиков. Без сомнения, они приметят и ее, одинокую леди на улице.

Но было и преимущество в ее неподобающей леди ситуации. Лорд Олдридж сам был судьей в Суссексе. Сообщение о том, что она одна, без сопровождения оказалась на улице, среди толпы на политическом митинге, наверняка дойдет до его ушей вместе с упоминанием о другом ее обидном поступке — участии в охоте соперника, — и это положит конец их дурацкой помолвке.

Но нужно думать о Касси. Антигона надеялась, что утро на охоте с Томасом поможет укрепить зародившуюся близость с семейством Джеллико, но понятия не имела, как использовать это к выгоде сестры.

Нужно избегать главной дороги и не попадаться на глаза судьям, пока она не сможет выехать на Лондонскую дорогу севернее деревни, где ее никто не увидит и не отметит ее присутствия.

Но другие явно рассуждали так же, и все окольные пути тоже были забиты. Люди уступали дорогу довольно охотно — Резвушка очень крупная и внушает страх. Антигона вовсю пользовалась преимуществом, которое давала ей огромная кобыла, и хотя твердо держала ее под контролем, лошадь своенравно нацеливалась на густую толпу, а может быть, она чувствовала звенящую настороженность своей хозяйки. Как бы то ни было, кобыла под Антигоной то своенравно замирала, то отступала вбок, когда вокруг сновали через лужи и грязь животные, люди и повозки.

Два невесть откуда взявшихся здоровенных парня с нарастающей настороженностью присматривались к ней с обочины дороги. Антигона повернула кобылу и тряхнула длинным охотничьим хлыстом, но вместо угроз услышала извинения.

— Простите, мисс, — окликнул один из них, когда они попросились на телегу пивовара, вливавшуюся в реку транспорта на дороге.

На ее недавно открывшийся взгляд, мужчины, по всем признакам, были моряками — обветренная загорелая кожа, широкие брезентовые брюки, длинный старомодный синий сюртук на одном из парней и красный жилет позволяли это предположить.

Ее испуг утих, сменяясь любопытством.

— Извините, вы случайно не служили во флоте?

— Да, мэм, спасибо. Мы с братом — ветераны войны с французами.

— Вы были на митинге?

Матросы быстро переглянулись, потом тот, что в длинном синем сюртуке, ответил:

— Ненамеренно, мэм, мы просто проходили мимо.

Возможно, они встревожились — и не без оснований, учитывая судей в окнах на Хай-стрит, — что их примут за агитаторов.

— Мне просто любопытно, о чем там говорят, — заверила их Антигона.

— О зерне, мэм. Все о зерне.

— Ох, да. Теперь это забота для многих. — Нынешние высокие цены на зерно были кошмаром и для производителей, и для потребителей. Благополучие Редхилла держалось на хорошем урожае с нескольких акров земли, даже когда растущие цены на хлеб заставляли экономить на другом.

— В самом деле, мэм? — вежливо спросил один из матросов, без всякого интереса к ответу.

Антигона почувствовала, что улыбается. Интересные люди эти моряки.

— У меня есть знакомый моряк, офицер, который рассуждает так же. Он говорит, что у него есть долг, а не политические взгляды.

— Именно так, мэм, — согласился матрос в синем сюртуке. Поверил он ее объяснению или нет, но, похоже, оно его обрадовало. — Это правильный подход.

Его друг был не столь сговорчив.

— Но мы ведь сейчас не на службе, верно, Джек?

Джек нахмурился и кивнул головой.

— Вас списали на берег? — спросила Антигона.

— И снова вы правы, мэм. Мы ищем работу. Надеемся на лучшее в Лондоне.

— Как многие вашей профессии, насколько я понимаю. Тогда желаю вам удачи.

— Спасибо, мэм.