Дыхание сказочного леса

– Стой! Стой же! – Послышался над ухом голос Паши.

Даша встрепенулась, словно скинула морок.

– Куда тебя понесло? Говорил же рядом быть.

Она ничего не могла понять, беспокойно оглядывалась.

– А ты прочь иди! Иди, откуда пришла! – крикнул Паша болотнице и выставил перед собой нож.

Нежить железа не любила, сразу ощерилась, зашипела. Плюхнулась с кувшинки в вязкую воду, и Даша заметила перепончатые гусиные лапы.

– Что за ерунда… – еле выдавила она и крепко прижалась к Паше.

Пока брели из леса, снова посветлело. Тучи рассеялись, и солнце приветливо освещало листву и иголки, скакало «зайчиками» по шершавым стволам. Тётя Люба с тётей Тасей остались довольны полными корзинами ягод. Они даже и не знали, что случилось на болоте, да и незачем. Пашка тащил свой рюкзак и Дашину добычу. Сама же Дашка плелась рядом, бледная и молчаливая.

Также, не обмолвившись и словом, добрались до опушки, залезли в машину. И только когда послышалось мерное тарахтение «уазика» и весёлая песня из динамиков, Даша пришла в себя.

– Ох, Пашка, спасибо. – Она легла на его плечо. – Я бы без тебя… Всё… – и шмыгнула носом.

– Да уж. – Он обнял её и погладил по голове. – С другой стороны, не каждому удаётся встретить болотницу. И выжить.

– Всё же жалко её…

– Все, кому жалко было, пропали на веки вечные в этом болоте. Кого болотница забрала, тот уже света не увидит.

Даша поёжилась.

– Зато ягод набрали, – она постаралась улыбнуться. – А ты придёшь к нам на блины? Бабуля варенье сварит. Морошковое.

– С удовольствием.

Даша обернулась и посмотрела в маленькое окошко на удалявшиеся берёзки и сосны. Махнула рукой на прощание.

«До свидания, лес».

Значит, и правда, он живой. И относиться к нему нужно с почтением.

Если матушка позволит

В деревне одной, Озерках, вторую неделю поливали дожди. Земля уже давно насытилась, а небо всё одно – синее-синее, в тяжёлых тучах. Люди по домам сидели – как работать в такую слякоть? Река того и гляди из берегов бы вышла, а озеро в море превратилось. Никто и понять не мог, в чём дело – ведь в соседней Грушовке не было дождей, да и в Прокшине, что севернее, тоже не заливало, а тут – потоп.

– То Водяной шалит, как пить дать! – шептались старухи. – Но кто ж ему дорожку перешёл?

Тихон же, местный пастух, ходил сам не свой: сгорбился, осунулся, побледнел. Как будто грызло его что-то, покоя не давало.

– Ты пошто, сынок, понурый? Из-за непогоди опечалился? – спросила его матушка. – Али коровы твои взбеленились?

– Да что мне коровы! – Махнул рукой Тихон. – На пастбище уйма травы…

– А что же тогда? – Марфа громко брякнула чугуном.

– Ох, матушка, из-за меня это всё.

– Шо это ты, Тишка? Совсем очумел? – не поняла его Марфа. – Божеством себя возомнил? С каких пор по твоему велению дожди идут?

Тихон голову опустил, пальцами вцепился в волосы.

– Обидел я Настасью, крепко обидел.

– Наську? Полно тебе! Хоть и не мозолит глаза. – Мать сложила руки на груди. – Ушла и ушла, что с неё взять – с вертихвостки.

– Не так просто она от нас ушла, да и с сердцем тяжёлым, – вздохнул Тихон. – Зачем сказал, что некрасивая она? И что любить её не буду. Ведь люба она мне на деле-то!

– Это ты брось! – нахмурилась Марфа. – Эка невидаль, как будто девок в деревне других нет? Да и на правду разве обижаются? Не пара она тебе и точка. Верно сделал, что отвадил.

– Ох, мамка… – Тихон утёр нос. – Почто я тебя послушал? Будто мальчишка маленький, неразумный.

Он вышел из избы, только дверь протяжно скрипнула. Марфа покачала головой да снова за дела принялась – мало разве их у неё? Думать ещё о какой-то Настасье – ни рожи ни кожи. Глаза огромные, нос с горбинкой, волосы жёсткие кудрявые. Кто на такую поглядит? А она ещё в её Тишку вцепилась, замуж хотела. Да ни в жизнь!

***

Тихон встал на дороге, вдохнул влажный воздух. Сильного дождя уж не было, так – морось, и казалось, будто всё вокруг подёрнуло невесомой паутиной. С крыш, по стокам, мелодично стекала вода, булькала в ушатах и мисках; в лужах отражалось белёсое небо, и словно стирались грани меж мирами. А вот листва на деревьях и травы такими сочными стали, чистыми! От зелени иногда даже зажмуриться хотелось. Но если и дальше дожди пойдут, не видать урожая, зальёт все поля да пашни.

Тихон закрыл глаза, и всплыли в голове воспоминания с праздника на Ивана Травника. Вся деревенская молодёжь тогда допоздна гуляла, через костры прыгали, венки плели. И ему Настасья тогда тоже маленький веночек на голову надела. Стояли они чуть поодаль от остальных, меж светлых берёз, держались за руки и смеялись. Рассказывали друг другу всякие глупости.

– А мне недавно снилось, будто деревню нашу водой залило… – сказал Тихон.

– Река из берегов вышла? – испугалась Настасья.

– Нет, дожди зарядили, не переставая. Избы так и скрыло, будто в море.

Настасьины глаза от страха округлились, а Тихон улыбнулся:

– Сон это всего лишь. Не бывать такому.

Настасья выдохнула, прислонилась к берёзке и хитро посмотрела на Тихона.