Дыхание Смерти

И я закрываю глаза, чтобы сделать первый вдох, первый и последний на ближайшие три минуты. Магия Смерти набирает силу лишь на грани жизни, когда от недостатка кислорода начинает кружиться голова, когда все вокруг подергивается серой пеленой потустороннего мира, когда призраки подают голос, ужасая вечным бытием… Когда я понимаю, что стоит сделать шаг, всего шаг и по моим венам заструится сама смерть, наполняя меня могуществом и властью, делая сильнее в сотни раз и уничтожая все вокруг. Но я не хочу делать этот шаг! Я знаю, учитель объяснял многократно — смерть милосердна и необходима, смерть спасение, смерть небытие и покой… Я знаю это. Мой разум понимает это. Но мое сердце, что замерло сейчас, кричит об обратном. Оно хочет жить! И все в мире стремится к жизни! Цветы, деревья, трава, бабочка, ощутившая угрозу в учителе, но бесстрашно севшая мне на грудь. И да, я знаю, что жизнь трудна и сложна, а смерть дарует покой, знаю, что магии жизни во мне нет, но есть сила. Великая сила Смерти, энергию которой можно использовать по-другому, пусть теряя в могуществе, пусть отдавая часть себя, но жизнь слишком прекрасна, чтобы безжалостно отдавать ее на растерзание смерти.

И я делаю вдох, запуская биение собственного сердца, и выдох, раскинув ладони, отдавая всю себя Жизни, всю до капли, потому что только жизнь достойна того, чтобы стремиться к ней всей душой.

«Калиан Анревер!» — окрик взбешённого учителя.

А я открываю глаза и улыбаюсь изумрудной траве, что стала еще ярче и выше, деревьям, чьи кроны поднялись к облакам, бабочке, упорхнувшей к цветущим кустам и высунувшейся из-за дерева забавной мордочке лисенка, которого мы с девчонками тайком подкармливали.

«Неуд!» — прозвучал приговор учителя.

Я обессиленно опустилась на малахитовую плиту. Неуд — это плохо. Это значит, мне не позволят сойти с места, до тех пор, пока не выполню задание — уничтожить эту часть университетского парка. И мне так хочется пить. Я не завтракала, а сейчас уже почти закат. Я устала настолько, что едва ли способна даже сесть, не говоря о том, чтобы:

«Встать. Продолжаем!» ***

Я подскочила на постели, и первое, что сделала, осознав свое пробуждение, потянулась за тем стаканом, что вчера дал лорд Эллохар и который я принесла с собой и оставила на прикроватной тумбочке. Жадно глотая, не сразу сообразила, что это сок. Какой-то терпкий, с легкой горчинкой, не скажу, что приятный, но пить хотелось столь сильно, что я допила все до дна, а после замерла, тяжело дыша и сжимая стакан.

За столом сидел Габриэль, повернувшийся ко мне, едва я проснулась, Ыгырх заканчивал с раскладкой моих вещей в шкаф, а в моем сознании билась мысль. Невероятная, неимоверная, потрясающая мысль — я могу стать магом Жизни! Я знаю, как! Я теперь знаю, как!

— Габриэль, — голос хрипел, говорить было сложно, но уже вполне возможно, — Проклятая Калиан была магом Жизни!

Гобби естественно промолчал, но начал что-то писать в своем блокноте, а вот Ыгырх высказался:

— Магом Жизни, как же. Это тебе, ледя, сон просто приснился.

Но Габриэль отреагировал совершенно иначе.

Он подошел с блокнотом, и протянул его мне, раскрыв запись:

«Ты видела сон из жизни Калиан?»

Я закивала, откашлялась, прочищая горло, и падая обратно на подушку, хрипло сказала:

— Алгоритм действий я запомнила, все полностью, единственная проблема в том, что резерв и возможности Калиан были куда больше моих. Но ее открытие! Габриэль, она стала магом Жизни сама, это был ее осознанный выбор, она…

От мыслей о невероятной полученной из сна информации, я перенеслась к уставшей, обессиленной девушке, которая рухнула на малахитовый камень, отдавая себе отчет в том, что у нее нет сил подняться… Что с ней было дальше? Сумела ли она встать? И что это за ворон с человеческими глазами?!

И я встала. В смысле села, посмотрела на Гобби и произнесла совершенно осознанно:

— Они начали с животных и птиц.

Габриэль удивленно посмотрел на меня, выражая свое непонимание и я пояснила:

— Переселение сущности. Они начали с животных и птиц!

Гоблин продолжал смотреть на меня все так же удивленно, а вот Ыгырх сообразил сходу:

— Слежку устанавливаем за всем живым, начиная от крыс и заканчивая тараканами.

— Тараканы и крысы не приближаются к некромантам, — хрипло заметила я.

— Это было образное выражение, — осадил меня Ыгырх. Затем спросил у Гобби: — Ваша эрудиция, может таки план А?

Отрицательно покачав головой, Габриэль написал:

«Еще рано, спи».

Я не став спорить, вновь легла на подушку, зажмурилась и повторила мысли той, кого называли сильнейшим магом Смерти: «И я делаю вдох, запуская биение собственного сердца, и выдох, раскинув ладони, отдавая всю себя Жизни, всю до капли, потому что только жизнь достойна того, чтобы стремиться к ней всей душой»…

Повторила снова, снова и снова, одновременно анализируя то, что отмечала во время ритуала сама Калиан. Так и заснула. ***

Повторное пробуждение случилось из-за ожесточенного спора, который почему-то был монологом. И звучал он знакомым ехидно-издевательским тоном:

— Да ты издеваешься! — правда сказано было шепотом.