Дыхание Смерти

Вновь надела ботинки, быстро зашнуровала, подхватила плащ из шкафа, шапку брать не стала, она была на вешалке внизу на первом этаже, и спускаться за ней был недосуг, но чувствовала себя из-за этого немного виноватой. Еще схватила нож для бумаги со стола.

Выйдя в коридор повернула направо и быстро, так что боевым умертвиям пришлось расступаться, подошла к стене, резким жестом проткнула палец. Руна Тхаргар по сути проста — неравноценый крест, вокруг него ровный круг, в правом секторе маленькая руна Аддан. Древняя письменность вечных, давно позабытая реальным миром.

И едва завершила, сдавила палец, напитывая руну кровью, и одновременно с этим ощущая, как моя аура формируется рядом, на шаг позади меня. Моя фактическая копия, которую я чувствовала, как саму себя. И когда открылся проход, который по всем законам пространства и логики должен был вести прямо на улицу в пустое пространство, а вел почему-то вниз крутой замшелой лестницей, я шагнула вперед, а моя копия осталась стоять там, в доме Гаэр-аша… Так вот что случается, если напитать руну Тхагар кровью — о твоем исчезновении из дома никто не узнает!

Я потрясенно обернулась, и увидела, как вторая я, на ходу расстегивая плащ, возвращается в мою комнату. Кто бы мог подумать, что эту руну можно использовать таким способом! И кто бы мог представить, что у отступников есть не только астральные перемещения, но и тайные ходы в самом доме ректора!

Но я, не тратя время на размышления, шагнула по ступеням вниз. Проход закрылся за моей спиной, а я начала спуск — вниз, вниз и вниз. Четыре уровня. Четыре подземных уровня, и судя по шуму, доносящемуся сверху, эти уровни располагались под городом, что тоже наталкивало на не слишком приятные мысли. Но так, если подумать — ведь это только вечные могли использовать Призрачные грани, а их пособникам нужны были иные пути… вот они их и создали. Прямо под городом! На пятый уровень вела винтовая лестница, я по ней спускаться не стала, сделала как сказал дядя и на стене справа вывела символ Ашуэро. Символ вышел так себе, сил после использования аркана Дакрэа осталось совсем мало, но хватило. И едва он замерцал, переливаясь, я набрала побольше воздуха и выдохнула изо всех сил, отдав кажется весь свой воздух. И стена передо мной засияла призрачной сероватой дымкой и растворилась, открывая вид на кладбище… На очень людное кладбище. На которое я бы очень не хотела сейчас попасть…

Но судорожно вздохнув, шагнула за грань перехода, почти сразу проваливаясь в снег по колено.

На похоронную церемонию я старалась не смотреть, и не смотреть на трех женщин, потерявших своих сыновей — просто не слышать, не оглядываться, не останавливаться.

Я с трудом, но выбралась на дорожку, и пошла точно к северным воротам.

Миновав все кладбище, прикоснулась к тяжелой дубовой двери и вывела простейшую первую руну. Ворота приоткрылись сами, позволяя мне выскользнуть, и через мгновение я уже шла по улице Первоцветов, выискивая лавку сапожника.

Шагов двадцать шла, не больше.

Больше мне просто не дали.

— Слыш, ледя, не ходила бы ты здесь, — бабуля в цветастом платке кряхтя и косолапо ступая, подобралась ко мне, выскользнув из совершенно пустого переулка. — Яблочка хочешь?

— Очень, спасибо, лорд Ыгырх, — я невольно улыбнулась.

Яблоко мне передали тут же, румяное, наливное и красное, пахнущее осенним садом и почему-то летним медом. Откусила не задумываясь, и сосредоточенно жуя, продолжила путь.

— Слыш, ледя, — продолжила семенящая рядом могучая бабуля, — ты как из дома-то выскользнула?

Наверное, в каждом противостоянии нужно выбирать свою сторону… я выбрала. А потому тихо сообщила Ыгырху:

— Из дома ректора есть тайный путь, ведет в катакомбы под городом. Я видела четыре уровня, уровни большие, просторные, с высокими потолками. Ходят там часто, пыли и паутины нет. Еще имеется как минимум пятый уровень.

Гоблин даже остановился, явно потрясенный информацией.

Затем все так же кряхтя и семеня догнал меня, дождался пока проглочу очередной откушенный от яблока кусок и спросил:

— А ты куда идешь-то?

— К сапожнику. Тебе со мной нельзя.

— А если очень хочется? — прищурилась бабуля.

— Там могут быть отступники, — прямо сказала я.

Ыгырх некоторое время семенил рядом, потом, отставая, едва слышно произнес:

— Проберусь сам внутрь. Не рискуй собой.

Я не обернулась, не хотела, чтобы заметили, мало ли, поэтому просто доела яблоко, и прибавила шагу, торопясь найти нужную лавку. Дважды приостанавливалась, видя сапог на вывеске, но оба раза проходила мимо — первая лавка принадлежала уважаемому Уду, вторая мастеру Ватосу. Пришлось идти дальше, запоздало осознавая, что шла я по самому центру столицы, по ходовым торговым улицам. Кругом сновал народ, сегодня притихший и не разговорчивый, слышались вздохи и всхлипы, сетования, что такие молодые парни и погибли смертью безвременной. Большинство женщин и вовсе стояли, запрокинув головы и смотрели на изображения, проводя самые детские картины тоскливыми взглядами.

А я шла, сосредоточенно и быстро.