Дыхание снега и пепла

Я замерла от звука осторожных шагов. Они раздавались с места, где я лежала до этого, и я полностью скрылась под одеялом, словно полевка, заметившая ласку. Шаги покружили невдалеке, кто-то ходил по сухой листве и сосновым иголкам, ища меня. Я задержала дыхание, хотя меня явно не могли услышать из моего укрытия – ветер шумел в кронах над лагерем.

Я напрягла глаза, вглядываясь в темноту, но не смогла рассмотреть ничего, кроме смутной тени, двигающейся среди древесных стволов в дюжине ярдов от меня. Внезапно меня посетила мысль, а не может ли это быть Джейми? Если он подобрался достаточно близко к лагерю, то, скорее всего, он потихоньку пробрался бы сюда, пока еще темно, чтобы найти меня.

Я нервно вдохнула, натянув веревки. Мне хотелось позвать его, но я не рискнула. Если это Джейми, то крик привлечет к нему внимание бандитов. Я слышала дозорных, а значит, и они услышат меня.

Но если это не Джейми, а один из моих похитителей, который хочет по-тихому меня прикончить…

Я медленно выдохнула, каждая мышца моего тела была напряжена и дрожала. Было совсем не жарко, но я вся покрылась потом. Я чувствовала запах собственного тела – страх, смешанный с холодными запахами земли и леса.

Тень исчезла, шаги стихли, сердце колотилось, как молот под ребрами. Слезы, которые я сдерживала вот уже много часов, горячо брызнули из глаз, и я зарыдала, безмолвно вздрагивая.

Темнота ночи вокруг меня была непроницаема и дышала угрозой. Над головой настороженно и ярко сияли звезды, в какой-то момент я уснула.

Глава 28 Проклятия

Я проснулась незадолго до рассвета, грязная, вся в поту и с пульсирующей болью в висках. Мужчины уже были на ногах и ворчали по поводу отсутствия кофе и завтрака.

Ходжепил остановился возле меня, глядя вниз недобро сощуренными глазами. Он посмотрел на дерево, где оставил меня ночью, а потом на глубокий след, который я оставила в опавшей листве, когда ползла к своему нынешнему укрытию. Губы у него были слишком тонкие, чтобы что-то выразить, но нижняя челюсть сморщилась от недовольства. Он вытащил нож из-за пояса, и я почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Однако он лишь опустился на колени и разрезал веревки, вместо того чтобы отрезать мне палец в соответствии с выражением лица.

– Мы отправляемся через пять минут, – сказал он и исчез. Я дрожала, от страха меня подташнивало, а мышцы так затекли, что я едва могла стоять. Все же я сумела подняться на ноги и дойти до маленького ручья неподалеку.

Воздух был влажный и я озябла в своей пропитанной потом рубашке, но холодная вода, которой я помыла руки и ополоснула лицо, немного помогла унять пульсирующую боль за правым глазом. Времени хватило ровно на то, чтобы совершить нехитрый туалет, я сняла с себя лохмотья чулок и провела мокрыми пальцами по волосам, потом явился Ходж конвоировать меня к лошади.

Я снова ехала верхом, на этот раз, слава богу, меня не стали связывать, но и поводья держать не позволили. Мою лошадь вел один из бандитов. Мы вышли из леса, и я наконец-то смогла рассмотреть своих похитителей. Они шагали нестройной колонной, кашляя, плюясь и облегчаясь на деревья, не стесняясь моего присутствия. Я насчитала еще двенадцать человек, кроме Ходжепила, – чертова дюжина.

Было несложно найти мужчину по имени Тэббе – кроме необычайно высокого роста, он оказался мулатом. Я заметила еще одного человека смешанных кровей, похоже, индейской и африканской, но он был низким и коренастым. Тэббе не смотрел в мою сторону, он шел нахмурившись, с опущенной головой. Это меня обескуражило. Я не знала, что произошло между мужчинами ночью, но, очевидно, Тэббе уже не был так настойчив, как вчера. Его запястье было обвязано платком в бурых пятнах, быть может, его появление имело отношение к этой перемене.

Парня, который вел мою лошадь вчера, тоже было легко опознать по длинным взлохмаченным волосам. Он тоже не подходил близко и избегал смотреть на меня. К моему удивлению, он оказался индейцем, не чероки, может, тускарора? Ни по его речи, ни по прическе я не могла такого предположить. Он тоже был явным полукровкой.

Остальные были белыми, но вся компания тем не менее выглядела разношерстной. Среди мужчин шагали трое мальчишек-подростков с едва проклюнувшейся бородой, потрепанные и долговязые. Они глазели на меня, приоткрыв рот и тыкая друг друга в ребра. Я посмотрела на одного из них и не отводила глаз до тех пор, пока не встретилась с ним взглядом, – паренек покраснел до кончиков жидких усов и отвернулся.

К счастью, моя рубашка была с рукавами и скрывала все, начиная с шеи и заканчивая серединой голени, но я все же чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение. Ткань промокла и противно прилипала к изгибам моей груди. Я жалела, что не смогла оставить при себе одеяло.