Дыхательная гимнастика А.Н. Стрельниковой

В январе 2004 г. я позвонил В.Н. Дорохову и спросил о его самочувствии. В настоящее время состояние его здоровья значительно улучшилось, несмотря на то, что гимнастикой он занимается не регулярно, а только в период обострения. «Если бы я делал гимнастику ежедневно, — сказал мне Владимир Николаевич, — проблем не было бы совсем... Но, увы — наша русская лень!..»

ЛЮДМИЛА МАТВЕЕВНА КИРИНА

Из письма пациентки М.Н. Щетинина в редакцию:

Болезни преследуют меня с Момента рождения. Когда я родилась, ножки были загнуты за головку (родилась девочка-урод), их не удавалось выпрямить. В раннем детстве, просыпаясь ночью, я в страхе видела летящие мне в лицо огненные шары. В течение жизни какие только не ставили мне диагнозы, их и не перечесть! Но любовь, забота близких и мое желание быть здоровой помогали справиться с болезнями. Однако после несчастий в семье (потери родителей, братьев, мужа) они возвращались с удвоенной силой. В возрасте пятидесяти лет была переведена на инвалидность без права работать, т.к. сосуды мозга имели рубцы (обследование в Институте нейрохирургии им. Бурденко). В 1999 г. умер единственный сын...

Депрессия, убивающая тоска, угроза слепоты привели меня к доктору Михаилу Николаевичу Щетинину, который помог мне освоить дыхательную гимнастику Стрельниковой. Весной я уехала в деревню, в старенький домик — подарок покойного мужа. Там после нервного перенапряжения у меня заболела левая нога. Объем ноги увеличился вдвое, она покраснела. Кожа воспалилась от ступни до коленки, зудела, и вскоре появилась язва, которая загноилась и дурно пахла. Язва увеличивалась, боль усиливалась и не давала возможности заснуть. Ночью я стала заниматься дыхательной гимнастикой. Боль стихала, и я засыпала.

Врач скорой помощи сказал, что это трофическая язва, и она надолго. Вскоре язва расползлась и уже напоминала по размеру куриное яйцо.

Каждое утро я стала уходить на речку и там, полностью обнаженная, дышала по Стрельниковой 2 часа, делая по 4 комплекса. После каждого комплекса я ныряла в воду и затем опять дышала. Боль уходила. Я промывала ногу перекисью водорода, фурацилином, марганцовкой, все время прикладывала подорожник (мазь я не приобрела), И снова дышала...

Вокруг воздух, солнце, вода, зелень, птицы, рыбки подплывали к самому берегу. Боль совсем уходила. Все это наполняло душу каким-то светом, радостью и благодарностью. Приходя домой, я сразу засыпала. Ела я тогда в основном овощи и зелень с грядки.

Постепенно размер язвы уменьшался, из нее лишь выделялась прозрачная жидкость. Через два с половиной месяца язва затянулась совсем.

Воспоминания друзей и любимых артистов

Анастасия Ивановна Цветаева, писательница

В нашу палату поступила пожилая больная, сразу меня заинтересовавшая. Начиная с отчества ее она привлекла внимание — Александра Северовна Стрельникова. Она приехала на операцию, и серьезную: у нее было отслоение сетчатки. (В те годы (1951) операция состояла из поворачивания глаза на нерве и мышцах сетчаткой наружу, что чрезвычайно болезненно, нестерпимо). Электроприжиганием стараются помочь делу — без обезболивания уколами вокруг глаза. Больные в глазных больницах знают процесс той или иной операции, только на эти темы ведутся беседы в палатах.

Конечно, и новоприбывшая знала, к чему ей готовиться. Но почти с первых слов, несмотря на близость операции, она шагнула в наш день совсем неожиданной темой: критикой неточных, подчас и неверных, как она утверждала, советов школы гимнастики по радио. Услышав диктующий голос, Стрельникова, точно получив персонально удар в сердце, повелительно протянула руку в сторону голоса: «Выключите эту машину! Он сейчас сказал «выдох», когда надо «вдох»

Степень ее волнения — пожилого человека (мне помнится, у нее проседь), больного — заворожила внимание. Я всею собою повернулась к Стрельниковой. В ее тоне звучала не простая убежденность в правоте того, что утверждала, а сама правота о себе заявляла.

Так Коперник своим познаньем, перешедшим в его существо, знал, что Земля вертится. И быть готовым идти за это на смерть было только естественно — если ничего другого от непонимающих нельзя было обрести.

Кто была Стрельникова по профессии, я не знала. Но много лет к ней ходил уже тогда известный Новосибирский оперный театр: она лечила — дыханием — оперных певцов, заболевания их голосовых связок, она вылечивала своей системой дыхания затяжные грудные болезни, заикание и астму. Каждый человек, ее помощи требовавший, был делом ее дня. Я не видела Александру Северовну стоящей, я не видела ее рост. Но представить ее себе роста маленького не могу. Выше среднего должен был быть рост этого человека. Лицо продолговато, голова высоко поднята, черты выразительны. Интонации голоса не забудешь.

Мы сблизились сразу. Узнав, что я пишу, она оживилась. «Отлично, — сказала она. — Я вам изложу всю мою теорию, расскажу практику этого дела. Вы все изложите — и мы издадим книгу».