Дым

«Но сказать подобное Кевину, – девушка тяжело вздохнула, – он рассмеется ей в лицо».

Он не верит в любовь с первого взгляда. Да что уж там, ощущение такое, что он не верит в любовь вообще. Только притяжение и влечение, только яркие эмоции и вожделение манят его.

Джоан тоскливо поджала губы и уставилась на стеклянные раздвижные двери за белыми тюлями. Открыла их и грустно улыбнулась. Это оказалась веранда, и на ней явно когда-то было много цветов, а сейчас стояли лишь горшки с землей. Серое ограждение обвивал иссохший вьюн, а на полу, столе и стульях виднелись следы от капель дождя, смешавшихся с пылью и обратившихся в грязь.

Джоан нахмурилась. Хозяин особняка давно не заглядывал и сюда. Такое ощущение, что в этом доме Кевин только пьет.

Она вышла с веранды и прошла дальше по коридору. В одной из комнат дверь была распахнута настежь.

Джоан вошла и сразу стало понятно, что Кевин в этом доме еще и ночует. Посреди спальни стояла огромная не застеленная постель. Простыни измяты, обе подушки не взбиты.

Она печально вздохнула:

– Ночуешь здесь ты явно не один.

Хотя, комнату будто поделили на две части. Два комода, один в пыли; две гардеробные, одна пуста; две тумбы для мелочей, но в пользовании только та, что справа.

На ней стояло несколько фотографий в рамках: на небольшом фото малыш на руках у женщины, чьи глаза безумно напоминают глаза Кевина. На другом – юнец с веселым задорным взглядом, а рядом суровый мужчина в военной форме. И вот уже взрослый Кевин и двое парней; они весело хохочут. За их спинами, на стене какого-то бара, висит плакат футбольной команды. В руках пиво, а на лице столько азарта, столько радости и ярких эмоций.

– Наверное твоя команда победила в тот день, – тепло улыбнулась Джоан и вновь окинула взглядом спальню.

Этот мужчина живет лишь в малой части огромного особняка и явно не дорожит им. Так почему не продаст? Почему не обменяет?

Всему виной бывшая жена? Шейла? Она держит его здесь? Может он ждет ее возвращения? Может во всей этой истории Джоан лишь временная переменная? То, что отвлекает его от мук ожидания?

Внизу что-то стукнуло, и девушка вздрогнула от неожиданности. Торопливо направилась обратно на первый этаж, однако никого там не обнаружила; лишь книга, упавшая с полки у стены.

– И где же ты? – вздохнула Джоан, стоя посреди огромной гостиной, как взгляд наткнулся на алые пятна на диване.

Она подняла с пола свое изорванное платье и набросила его на запачканную белую обивку, скрывая смущающие следы.

Вновь поправила сползающее полотенце и замерла – в дверь позвонили.

Нерешительно открыла и облегченно улыбнулась. На пороге стоял Кевин.

– Прости, ключи забыл, – протянул он ей несколько чехлов с нарядами и вошел. – Выбери что-нибудь, а то нам пора возвращаться.

Джоан взяла чехлы и внимательно рассмотрела наряды.

Совершенно разные по цвету и фасону платья красовались под прозрачной пленкой, но одно сразу бросилось ей в глаза: бежевое, украшенное алмазной россыпью и ручной вышивкой из золотых камней. Невероятное, сверкающее сотнями переливов великолепие.

– Сколько же ты потратил? – пробормотала девушка, любуясь на эту красоту.

– Нравится? – Кевин посмотрел на нее, затем на платье, которое она держала в руках.

И, вдруг, Джоан ощутила его позади. Почувствовала, как он просто обнял ее, прижавшись всем телом, и, словно домашний кот, положил свой подбородок на ее плечо.

Джоан тихо выдохнула. Прежде между ними не было таких доверительных прикосновений.

– Очень. Оно прекрасно.

– Подумал, тебе подойдет. К твоей смуглой коже, – прошептал Кевин, и по голым лопаткам девушки пробежались его пальцы. – К карим глазам, – поцеловал он ее оголенное плечо, опалив прохладную кожу горячими губами.

Джоан прикрыла веки, наслаждаясь таким непривычно нежным Кевином.

– У тебя прекрасный вкус, – развернулась она к нему. – Спасибо, – и неторопливо потянулась поцеловать. Ласково прильнула, игриво облизнув губы, и когда Кевин позволил ей, проникла языком в рот и побаловалась, лишь слегка прикасаясь и щекоча небо. Джоан нежно прикусила его нижнюю губу и отстранилась.

Кевин глядел на нее с трепетом. Ни разврата, ни дикого гона, лишь восхитительно манящий, разгоняющий кровь взгляд серых глаз. И хоть вся комната наполнилась их желанием, в этот раз Кев довольствовался лишь тем, что девушка предложила ему, и с улыбкой кивнул на черный бархат, лежащий на диване:

– Я оплачу потерю.

– Зачем? – Джоан продолжала смотреть на него, ища ту самую тропу, по которой она будет идти навстречу. – Я все равно больше не собиралась его носить. К тому же, это платье, – провела она рукой по золотой вышивке, – мне нравится гораздо больше.

И увидев довольную мужскую улыбку, Джоан заулыбалась сама.

Все дело в этом? В ревности? В единоправном владении? В чувстве собственности? Или в уверенности?

Чего не хватает ему? Желания или доверия?

Джоан неуверенно сглотнула и дернула за край полотенца. То рухнуло на пол, а с губ Кевина сорвался тихий стон.