Дым и Дух

Ему почудилось, что Сэндис вцепилась пальцами в его рубаху, но так ли это было или ему просто померещилось, он не понял – его захлестнул сон.

✦ ✦ ✦

Рон с трудом разлепил глаза: похоже, ночью кто-то насыпал и в них, и в горло целую пригоршню песка. Его мучила жажда. Сведенные судорогой руки затекли – вчера они вдосталь потаскали тяжестей. Сэндис не было, а ее матрас, аккуратно свернутый, лежал на полке. Из-за двери квартиры Куртца доносились голоса. Рон приподнялся на локте, прислушался, уловил звонкое щебетание Сэндис и снова повалился на ложе.

«Отлично. Она жива. Дышит. Радуется».

Он сел на матрасе и застонал. Напряженные мышцы отказывались повиноваться. Спину ломило, плечи и руки одеревенели. Еле-еле он дотянулся до вздувшихся на шее бугров и слегка размял их. Ткань на штанах, пропитавшись грязной водой, топорщилась и не гнулась. Рубашка… Рубашка пропала.

Скривившись и бормоча под нос обычные утренние проклятия, Рон поднялся на ноги и заковылял к двери в квартиру Куртца. Отворил ее и зажмурился, ослепленный ярким солнечным светом. Голова его на миг закружилась, словно с похмелья.

– Рон!

Голос Сэндис вернул его к жизни. Стряхнув дремоту и разогнав мельтешащие перед глазами радужные блики, он наконец-то заметил ее: она сидела за необъятным столом напротив Куртца, который с ехидной улыбочкой посматривал на Рона.

Сэндис, живая, здоровая и веселая, соскочила со стула. На ней было новое черное простенькое платье, которое невероятно ей шло. Темные волосы она причесала, забрала за уши и заколола шпильками.

Рон не мог отвести от нее глаз.

– Как здорово, что ты проснулся. Держи.

Подхватив с края столешницы миску с овсянкой, Сэндис поставила ее перед Роном. При этом она сияла так, словно преподнесла ему ключи от «Гереха». Затем она вприпрыжку вернулась на свое место и схватилась за какой-то кусок пергамента, который Рон прежде не заметил, – продранную карту Дрезберга, испещренную карандашными пометками в окрестностях Округа Три.

Превозмогая страшную боль в задубевшей спине, Рон со стоном опустился на стул. Овсянка пахла корицей и казалась несколько переваренной, однако, проглотив две ложки дымящейся каши, Рон почувствовал, как в нем просыпается зверский аппетит.

Сэндис придвинула к нему карту.

– Мы тут с Арни потолковали насчет Талбура, – начала она, – и я подумала, что самое лучшее – ходить по дворам с утра. Кайзен по утрам всегда спит. Остальные, полагаю, тоже. Так мы к тому же окажемся подальше от канала.

Голос ее дрогнул. «Почему? Она вспомнила, что едва не очутилась в руках „алых“? Вспомнила про Кайзена и нумена? Про то, что едва не утонула? Или эта дрожь – угрызения совести из-за погибших конвойных?»

Он чуть не сказал: «Не стоит их жалеть, они были мерзкими и злыми», но Сэндис, подвижная, как ртуть, уже позабыла все свои печали и не дала ему вставить ни слова.

– Думаю, надо начать здесь. – Она ткнула пальцем в северную часть города, пошарила глазами по карте и переместила палец в восточном направлении. – Тут находится заемный банк… Вот он… Арни говорит, что стоит навести у них справки. Если Талбур брал у них деньги по закладной, чтобы купить дом в одном из привилегированных районов города, у них наверняка остались какие-то записи. Фокус в том, чтобы развязать им языки…

– А ну, тпру! Попридержи лошадей! – Рон отшвырнул ложку, и она тут же утонула в океане овсянки. Он сурово посмотрел на старика-учителя. – Ты хочешь, чтобы она похитила документы у торговцев недвижимостью?

Неплохое предложение. Может, им повезет и к концу дня Рон вымолит у этого Талбура необходимую сумму. Ну а если нет, просто украдет у него деньги на следующее утро.

– Ничего подобного я не говорил! – замахал руками Куртц в притворном возмущении.

– За спрос денег не берут, – поддержала его Сэндис.

Рон кивнул и уткнулся в карту.

– Кстати, я немного разживусь деньгами, – широко, просто-таки беспредельно, улыбнулась Сэндис. – Арни сказал, что заплатит мне за уборку его квартиры…

– Эй, – Рон угрожающе уставился на Куртца, – она тебе не поломойка.

Куртц лишь дернул плечами. Рон вздохнул и потер ладонями лоб.

– Хорошо. Давайте попробуем. Но сначала я сбегаю посмотрю условные местечки.

Если удача ему улыбнется, он уже сегодня покончит со всеми перипетиями. И Талбура Гвенвига уламывать не придется: вдруг он откажет!

– Будет работа, будет и светлое будущее. Для всех нас.

– Да! – обрадовалась Сэндис. – Но я все верну тебе сторицей, Рон. Я обещаю…

– Не надо мне ничего возвращать, – прервал ее Рон. – Да благодаря тебе я стал таким сильным, что теперь горы могу своротить.

Куртц фыркнул. Сэндис уставилась на его голую грудь и поспешно спрятала глаза. Щеки ее покрылись стыдливым румянцем.

Самодовольно ухмыльнувшись, Рон вернулся к овсянке. Выудил ложку.

– Хочу проверить свои тайники не мешкая. Среди бела дня. – Он запнулся, подумал и добавил: – А значит, будет лучше, если я пойду один.

Какая-то искорка вспыхнула в глазах Сэндис, но тотчас же потухла. Она кивнула и обернулась к Куртцу.

– Вы не возражаете, если…