Дым и тени

Тони не хотел быть здесь. Он хотел оказаться дома, в безопасности, есть начо и смотреть один из старых фильмов Ли. Хотел, чтобы самой большой проблемой в жизни оказалось его безнадежное влечение к парню-натуралу. И не хотел отвечать за чье-то спасение в принципе, если не мира, то окружащих окрестностей и людей, хоть каким-то образом связанных с Аррой Пелиндрейк. Но кого это волновало?

— Сколько времени?

Они стояли так близко, что Тони почувствовал, как Генри поднимает руку посмотреть на часы. Свет аварийной лампочки в звуковом павильоне не позволял разглядеть даже запястья, но у вампира было преимущество в темноте.

— Как раз пробило 23 часа.

— Ты что-нибудь слышишь? Вернее, кого-нибудь? Здесь.

— Только тебя. Сердце так быстро стучит.

Да ну.

— Просто газует перед дракой.

— Разумеется.

У них была лампа, остатки зелья, бейсбольная бита, купленная по дороге домой, и кое-какой опыт по надиранию метафизических задниц. Волшебницы не было. Она не отвечала ни на телефон, ни на пейджер. Но выбора все равно не оставалось. Если последняя тень попробует прорваться домой, они остановят ее. А если Повелитель отправит через врата новых врагов, твердых, не боящихся света, то против них…

Черт.

Они знали, что им будет противостоять вампир. Враги знали все, что и Тони.

— Они будут готовы к сражению с тобой.

— Меня не так просто убить.

Голос принца тьмы. О да, это их впечатлит.

— Но возможно.

— Не так просто.

— Но…

— Ты же меня прикроешь.

— Ага. — Можно подумать, от этого ему полегчает. Тони переложил биту в другую руку и вытер потную ладонь о джинсы. — Знаешь, утром Арра уже готова была броситься в бой и треснуть ей захваченного тенью. Интересно, как бы она это потом объясняла? В смысле, стоя над телом. То есть, удар по коллеге «Луисвильским Слаггером» спецэффектом уже не назовешь.

— Возможно, она об этом не думала. — В замечании Генри была слышна улыбка. — Просто решила, что ты в опасности, и бросилась на помощь.

— На этом ее услужливость закончилась. — Тони улыбаться не собирался.

— Она говорила тебе, что не выступит против Повелителя теней?

— Ну да. С самого начала.

— Еще она говорила, что не станет нам помогать. Но передумала же.

— Пока ей не начала грозить опасность. Она вечно на низком старте.

Тони почувствовал, как Генри пожал поечами.

— Планы меняются.

— Поверить не могу, ты ее защищаешь! Ее же здесь нет, ведь так?

— Так.

— Минуту назад ты бесился, потому что она на меня напала.

— Это две разные вещи.

Тони открыл и закрыл рот, подавившись дюжиной ответов, которые одновременно полезли в голову. Когда по его ощущением прошло уже полчаса, во время которых он слушал только собственное прерывистое дыхание, парень пробормотал:

— А теперь сколько времени?

— 23:17.

— И все? — И потом до него дошло. — Врата не открылись.

— Судя по всему, так. Полагаю, нашему врагу надо подготовиться.

Это звучало логично. Ни в коем случае не успокаивающе, но логично.

— Зачем сталкиваться с тобой, если утром он сможет этого избежать.

— Действительно, зачем.

— Повелитель теней может прийти утром, когда я останусь один. — Раз уж он начали рассуждать… Тони прикинул еще пару моментов, пока Генри откатывал лампу обратно к световому щиту и сматывал кабель. — Он должен был сообразить, что нам сложнее кого-то задержать во время съемок. Куча народа, шатающаяся рядом и пытающаяся снять сериал, здорово мешает главному герою победить злых волшебников из другого мира.

Генри сверкнул белоснежной улыбкой в тусклом свете.

— По телевизору главный герой бы справился.

— У этого чертова главного героя за камерой стоят пятьдесят человек, следящих, чтобы он хорошо смотрелся. А меня уволят. Ты ведь это понимаешь?

— Еще не факт.

— Именно что факт. — Они направились к задней двери. — Если даже мы спасем мир, я потеряю работу, квартиру и отправлюсь на панель в Гастауне. Почему-то я внезапно проникся шестым сезоном Баффи.

— Это должно мне о чем-то говорить?

— Двадцать первый век на дворе, Генри. Постарайся под него подстроиться.

* * *

В 21:30 Тони отклонил предложение вломиться в квартиру волшебницы.

— Слушай, если она не хочет, ты ее не заставишь.

— Это ты ее не заставишь, — поправил Генри. — А я спокойно.

— Что, и сражаться тоже заставишь, когда она вернется?

— Знал бы ты, сколько людей, загнанных в угол, начинают сражаться.

— Ага, как крысы. Она как раз в углу. — Тони нахмурился и потер грудь. — Если мы сейчас вломимся и застанем ее, то она будет драться с нами. И если Арра победит, то никто не сможет охранять врата.