Дым и зеркала

По логике — ну, насколько логика работала в этом павильоне смеха, — эстрада для оркестра должна была находиться в дальнем конце помещения.

Коробки были расставлены в совершенном беспорядке, и беготня по этому лабиринту занимала целую вечность.

«Не могу поверить, что мыши ловят с этого кайф!»

Тони точно слышал знакомый протест…

— Мой отец вас уроет!

Он открыл рот, чтобы снова ее окликнуть, и как раз вовремя вспомнил, что в имени таится сила. Генри научил его этому за много лет до того, как Арра еще больше усложнила его жизнь. Да, один раз он назвал ее по имени, но это было в коридоре. Ну и пусть они всю ночь звали друг друга по именам. Все равно не было смысла предоставлять их бальному залу. К счастью, выход был.

— Сыриха!

Негодующий пронзительный дискант оборвался. Наверно, ему почудилось, но музыка заиграла с новым энтузиазмом — и облегчением.

— Тони?

А вот Брианне явно никто не объяснял теорию об именах.

Не казалось, что она была поблизости. Неужели он успел развернуться?

Через секунду это стало наименьшей из его проблем — погас свет.

Но у Брианны была одна из ламп!

И в помещении такого размера это не значило ничего.

Но она была примерно метрах в трех от него в маленьком кругу оранжево-красного света. Лампа стояла на полу у ее ног. Она сжала кулаки и уперлась ими в бока.

— Как ты меня назвал?

В ее глазах отражались оранжево-красные огоньки.

— Это не важно. — Тони подбежал к ней. — Нам надо выбираться отсюда.

— Нет. Я никуда не пойду, пока они не будут меня слушаться!

— Они? — Он потянулся к ее руке, но Брианна подхватила лампу и отодвинулась от него.

— Они! — Она решительно ткнула пальцем в сторону стены. — Я хочу послушать что-нибудь хорошее!

Открыв одной рукой пудреницу, Тони попытался перехватить девочку второй, но промахнулся. В тусклом свете он едва мог различить оркестр.

Отражение Брианны встало аккурат перед дирижером и закричало:

— Я хочу что-нибудь хорошее! Сейчас же!

О черт! Крейтон Каулфилд за роялем?

Нет.

«Отлично. Я схожу с ума».

Еще одна попытка. Снова промах. Это было как ловить голубя.

— Тони…

Он отшатнулся от голоса, чем-то напоминающего Хартли. Точно, ему не надо было беспокоиться, что дом узнает его имя. Дом знал его имя. Черт, с Брендой на борту он знал, какого размера Тони носил джинсы.

— Тони…

Теперь он был слишком далеко от оркестра, чтобы видеть их отражения. Но что-то определенно было. Там, между ним и Брианной. Пара этих «что-то». Кажется, они танцевали вальс.

— Сыриха, нам пора.

— Не называй меня так!

— Ты права. Я не должен. Можешь подойти и пнуть меня.

— Я не идиотка!

— Я этого и не говорил.

— Тони…

Черт.

Миссис Вайт с топором в теплице. Вскоре после того, как Тони переехал в Ванкувер вместе с Генри, он купил коробку хлопьев, к которой бесплатно прилагался диск с «Разгадкой».[24] В данный момент его весьма угнетал тот факт, что он никак не мог в нее выиграть.

Теперь, когда у него был свет, Тони мог видеть отражения парочек, танцующих между ним и Брианной. Парочек, которых он не знал.

— Тони…

— Черт!

Хартли стоял прямо за ним, ухмыляясь во весь рот, довольный произведенной реакцией. За Хартли были еще парочки. Проплывая мимо, они поворачивались, чтобы посмотреть на него. Сейчас была не очередь зала, но это едва ли имело значение, пока они с Брианной оставались в самом эпицентре.

— Нет! Я хочу! Иначе я скажу папе! — Оставив лампу на полу и подняв руки, Брианна танцевала.

Ее отражение танцевало с Брендой.

«Ну конечно, предупреждайте своих детей о подозрительных мужчинах, но ничего не говорите о мертвых костюмершах».

— Бри, иди сюда!

— Я танцую.

Она сказала это так, будто считала его идиотом. Бренда засмеялась.

Два шага к ней почему-то становились четырьмя шагами назад. Что с закрытыми глазами, что с открытыми — ничего не помогало. Брианна продолжала танцевать — маленькая девочка в большой комнате, — и сколько бы он не рвался к ней, он невольно перемещался обратно к двери.

— Тони… — Хартли. Притягивая его именем. Он не помнил, что у Хартли были настолько светлые глаза — светло-голубые.

В зеркале было больше призраков между ним и Брианной, чем между ним и дверью. Проигрыш бального зала был следующим. Если он не вытащит Брианну до его начала, ей уже не выбраться живой. Тони не понимал, откуда знает это, но он еще ни в чем не был так уверен.

«Прекрасно. Почему я не могу быть так же уверен в лотерейных билетах?»

Он вытянул руку.

Что было более хрупким — стекло или маленькие девочки? Бутылка из-под пива разлетелась на сотню осколков.

«Не думай о бутылке, идиот!»

Семь слов. Выкрикнутых. Требовательных.

Брианна закричала, пролетев через зал к его руке. Не страх. Не боль. Ярость.

Маленькие девочки весили гораздо больше пивных бутылок. Они оба рухнули на пол. Тони крякнул, когда худенький локоть уперся ему в живот, потом обхватил ее за талию и потащил к двери. Они были совсем близко. Он чувствовал за спиной границу бального зала.

— Тони…

Хартли встал перед ним.

— Ну да, конечно, теперь ты не хочешь, чтобы я уходил.

Брианна пиналась и кусалась, но он держался. Он не знал, куда делось зеркало, но теперь все было видно и без него.

— Тони…