Читаем Дым Отечества полностью

Дым Отечества

Зачем Царицыну театр?На митинг! Массово! Спонтанно!Такие сцены у фонтана,что где ты, дядя-психиатр?Вот некто в пыжике орето том, что на геройский городреальный наползает голод, –а морда шире поперек…А вот какая-то супруга,одна, в отсутствии супруга,хватает с хрустом микрофони, разевая рот упруго,кричит: «Калашникова – вон!» –аж известь сыплется с колонн…Обком! Горком! В отставку! Хором!..Анипкин, сдвинутый напоромупитанно-голодных дам,кричит: «Возьму да и подам!..»Ужо тебе, народный форум!

Глава 5

Созвали пленум. Дивный пленум,когда в последний свой парадшел волгоградский аппарат…Член переглядывался с членом:неужто вправду всех подрядпроводят жилистым коленом?..И оказалось: да. Подряд.Снуют активные подростки,многострадальный политпросс утра плакатами оброс,и член бюро на перекресткестоит, безмолвный, как барбос.И, как положено трибуну,ступает тяжко на трибунуКалашников. Его глазасокрыты мрачными бровями.Он жуток. Он бурлит кровями.Он весь – как Божия гроза.

Глава 6 (отменена)

Глава 7 (и она тоже)

Глава 8

«Уж я ли вас не орошал?Каках гектаров понастроил!А если был порою строгим,то ведь в остроги не сажал!А вы! Ахти, какой позор!Меня? Как Стенька персиянку?..Короче, кончен разговор.Я ухожу на персоналку.А вы, продавшие обком,целуйтесь с вашим „Огоньком“!»…О телевизора нутро!Смотри: вчера еще нетленны,бледнеют сморщенные членыосиротевшего бюро.

Глава 9

Ага? Достали? Припекло?..Но для истории отметим,что пленум все же проняло:в испуге левое крылоглядит на правое крыло –и как-то зябко тем и этим.И мыслит всяк, мурло склоня,прямому выданный эфиру:«Занес же вражий дух меняна распроклятую квартиру!А если кто, впадая в раж,начнет высчитывать метраж?..»

Глава 10

Очнулись. Начали спрягать,то дегтем мазать, то елеем.Что-что, а это мы умеем –телегу в лошадь запрягать.И, обирая с рыльцев пух,тряся заслугами и каясь,критиковали, отрекались…И где-то внятно пел петух.

Эпилог

Итак, ребята, «Огоньком»обком отправлен целикомвослед за бренною бюрою,не вызвав жалости ни в ком…Вернемся к нашему герою.Прости, Ильич! Твои чертыуже тускнеют понемногу,но не суди нас слишком строго –ведь мы такие же, как ты.Мы разеваем рот упруго,любой из нас красноречив,и с хрустом кушаем друг друга,не посолив, не поперчив.И ты, читатель, извини,что я, как бабочка, порхая,недовознес, недоохаял,недоосмыслил эти дни,раздергал митинг, скомкал пленум,с героя недоснял штаны…Но я, ей-Богу, не был членоми видел все со стороны.

Февраль 1990