Дым (СИ)

Только под ее домом меня ждет сюрприз и не самый приятный. Пьяный Арс — это вообще довольно жалкое зрелище. Если кто-то под мухой становится агрессивным, кто-то превращается в клоуна или танцора диско, то Арсений у нас, чуть выпив, страдает. Всегда находил повод, но последние миллион лет причина в Лине. И я, если честно, чертовски устал от их «Санта-Барбары».

Пони обгоняет меня, первая подбегает к знакомому другу, облизывает ему руки, лицо. Тот, пошатываясь, гладит ее, обнимает. И лишь потом вскидывает на меня голову.

— Здор??во, — улыбается, с трудом фокусируя взгляд.

— И тебе не хворать. Когда успел так надраться?

Утро, блин, на дворе.

— А я и не заканчивал.

Это многое объясняет.

— Наверху был? — спрашиваю без подробностей.

Арсений смеется, потрепав малышку за загривок, а затем поворачивает лицо другой стороной — под глазом отчетливо виднеется красный след будто от удара.

— Ясно. Дождись меня, я Пони оставлю и закину твою тушу.

— Ага, — салютует мне кулаком и укладывается на лавку. Хорошо, что одет тепло, придурок.

Спешу наверх по лестнице, чтобы Бережной насмерть там не замерз. Поднимаемся на четвертый, Пони тут же начинает скрести знакомый порог и скулить. Я нажимаю звонок, слышу тяжелый шаги и раздраженный голос за дверью.

— Я уже все сказала тебе! — ругается Лина, явно не ожидая увидеть здесь меня.

Пони подскакивает на задние лапы, и Пуля тут же смягчается. Запахивает сильнее халат и присаживается, чтобы поцеловать любимицу.

— Извини, — запустив Пони в квартиру, обращается смущенно ко мне. Поправляет спутанные волосы, защищается, скрестив руки на груди. На нее не похоже.

— Это не мое дело.

— Ты… ты его видел? Он не…

— Арс в порядке. Я его отвезу.

Она выдыхает, как раз когда я слышу шум у нее за спиной, а в следующий миг замечаю стажера, расхаживающего по коридору в одних трусах. Невольно сощуриваю глаза. Теперь произошедшее приобретает смысл. Арс наконец отрастил яйца и пришел с признаниями к Лине? Но, видимо, опоздал.

— Все…

— Не так, как я думаю? — перебиваю. — Слушай, я не имею права тебя осуждать. Жизнь-то твоя.

Мы никогда не лишали друг друга поддержки в трудную минуту. И пусть у меня есть собственное мнение насчет этих троих, вмешиваться я не буду.

— Нет, я хотела сказать, что все слегка запуталось. И, возможно, мне понадобится собутыльник на час. Завтра, например?

Лина смотрит на меня с надеждой, смотрит как-то по-детски, даже напугано. Я улыбаюсь ей и, потрепав, пожимаю плечо.

— Конечно. Всегда к твоим услугам, бро.

Она будто бы выдыхает и бросается ко мне. Обнимает за шею, тихо всхлипывая.

— Я ждала столько лет! Федь, много гребаных лет! И он приперся петь серенады о любви в тот же день, как я решила его отпустить! Когда мне наконец кто-то по-настоящему понравился! Я в растерянности.

Да, эти разговоры будут не из легких.

Хлопаю аккуратно по спине и, поцеловав в макушку, подталкиваю Паулину, потому что она стоит на лестничной клетке босиком.

— Ты во всем разберешься, — подмигиваю, когда та вытирает щеки от непрошенных слез. — Ты у меня умница, так?

Пони позади нее подтверждает громким и безоговорочным «гав». И пока я спускаюсь, вдруг понимаю, что долгожданное спокойствие в моей личной жизни совсем не гарантирует того же в целом. Особенно четко это вижу, когда едва успеваю поймать убегающего от меня Арса, который путается в ногах через шаг.

С Бережным разговор не складывается сразу. Как минимум потому что он быстро засыпает и дрыхнет всю дорогу. На работу его, конечно же, не везу. Подвожу домой, достаю ключи из кармана и укладываю на диван — до кровати, если понадобится, пусть сам ползет. На всякий случай открываю на кухне окно, чтобы не задохнулся в собственном перегаре, и отчаливаю. У кого-то разбитые сердца, а у других смена караулов.

Сегодня приходится взять на себя его гребаные заботы — у Арсения очередная встреча в администрации намечается, поэтому на выезды назначаю главным Палыча, а сам провожу полдня за разговорами ни о чем. К шестиготов убивать от количества звонков и искренне не понимаю, как Бережной эту работу вывозит. Тут без допинга точно можно сдохнуть.

Я трижды за малым не посылаю всех этих важных шишек, которым он подлизывает, чтобы выделили средства на новое оборудование. Надеюсь, Арса не уволят за то, что я им все человеческим языком объяснил — сколько жизней мы не спасем, если не заменим протекающую цистерну или износившиеся кислородные приборы.

Вернувшись, слушаю доклад от Палыча и прошу дать пару часов подремать, но перед моргом меня ловит откуда-то взявшийся стажер, чтоб его. Уже без гипса, в лангете. С ходу бормочет что-то про Паулину и самые глубокие чувства, которые к ней питает, что хочет служить на благо города еще и под моим началом.

— Это ты хвост поджал, когда протекции начальника лишился?

Смотрю на эту молодость и дурость в глянцевой обертке и явно понимаю, что синяк под глазом Арсу оставил не он.