Дым (СИ)

После вечера, полного потрясений и долгих занятий любовью, меня ждет бессонная ночь. Не знаю, от переизбытка гормонов это или из-за вечного ожидания подвоха, но вот уже несколько часов я лежу с открытыми глазами.

Перебрав в голове последние события и даже не один раз, я все-таки сдаюсь. Сдаюсь мысли, что счастливым моментам в моей жизни тоже есть место. Рассматриваю причудливые тени на потолке и Дыма в тусклом свете уличных фонарей. В груди сразу теплеет. Он такой красивый! Во сне особенно. Во сне Федя спокойный, черты лица расслаблены. Я знаю уже все его мелкие морщинки и шрамы наизусть, но не могу перестать любоваться. Невесомо, не прикасаясь, веду пальцами по линии твердого подбородка и прямого носа. Улыбаюсь сама себе, как дурочка.

Неужели этот мужчина… неужели он мой? Неужели он и правда любит меня и я ему нужна? Не просто так, не на один день, а всегда. Боже, щеки тотчас краснеют от признаний, которые всплывают в голове и накрывают неудержимой волной. Я вся целиком горю от любви к нему, это что-то невозможное. И разве могла я представить, что за какой-то месяц жизнь так круто изменится? Что из слезливой мыльной оперы про мать-одиночку она превратится в семейную романтическую комедию с уютной атмосферой? И даже со сценами для взрослых, о которых я так много читала в современных любовных романах.

Книги, кстати, не идут ни в какой сравнение с реальностью. В книгах все иначе, чаще неправдоподобно или слишком вычурно, вылизано, идеально. На самом же деле, так непредсказуемо! Я даже мечтать не смела, что секс может быть другим: что его можно совмещать с длинными задушевными разговорами, смехом до колик в животе и даже ночными перекусами в кровати. Я не знала, что люди вообще так совпадают и… Хочется думать лишь о хорошем, но в огромной бочке меда обязательно найдется ложка дегтя. И имя моей ложке — Матвей.

Вот уж какой привет из прошлого я не ожидала получить. Да еще в таком виде. Матвей как с цепи сорвался. Он весь вечер писал мне с разных номеров, угрожал. Пытался звонить — я отключила звук и спрятала телефон, чтобы Дым не видел. Больше всего не хотела вмешивать его в эти проблемы, но уже точно знала, что он не останется в стороне. Не в манере Дымова. Поэтому нужно действовать на опережение.

К утру я целиком и полностью убеждаюсь, что приняла верное решение. Ради Лисы и Феди придется поступиться гордостью, но в масштабах возможной катастрофы это кажется сущей глупостью.

Дым просыпается, как всегда, за пару минут до будильника — открывает глаза, прежде чем часы на тумбе просигналят половину седьмого. А я очень внезапно, ведомая каким-то глупым порывом, притворяюсь спящей. Только от него не скроешься. Уже через мгновение затягивает в медвежьи объятия, трется щетиной, покалывая мне шею, и сексуально хрипит.

— Ты хронически возбужден? — мурчу под стать ему, почувствовав, как упирается в бедро.

— А как я могу быть спокоен, когда в моей постели ты? — Подхватив за талию, он дергает меня наверх, гладит бедра. — Ты и твои коленки.

— Дались тебе мои коленки, — бормочу смущенно, так как никогда не любила их. Всегда казались мне костлявыми.

Но Дым вполне конкретно и на понятном языке доказывает, что без ума от них. Живого места не оставляет после поцелуев.

Минут через десять или больше Фед вынуждает меня — правда, долго уговаривать не приходится — запрыгнуть к нему на спину и, пока я наглаживаю шрамы от ожогов, из-за которых по телу расползаются неприятные мурашки, несет в ванную комнату для контрастного душа. Бр-р! Никогда к аттракциону не привыкну, поэтому быстро сбегаю, удостоившись звания трусихи. Ну и ладно, зато кофе первой выпью!

— С беконом или помидорами? — спрашиваю, когда чувствую приближение Дыма. Как? Не знаю, его не слышно совсем. Просто волоски на теле дыбом становятся, как только он оказывается рядом.

— Хочу все вместе, — я закатываю глаза, — с тобой.

А вот теперь громко смеюсь.

Дым всячески мешает готовить яичницу — то щекочет, то целует в затылок и шею, то ворует румяный бекон прямо со сковороды! Отстает, лишь когда прошу разбудить Лису. Ее ждут любимые йогурты, купленные по традиции Федей, и оладьи с вареньем, которые я приготовила вчера вечером.

И я так умиляюсь, когда замечаю этих двоих на лестнице. Лиса и вовсе прелесть — с утра похожа на сонную коалу. Висит на Дымове смешно, щурит глазки от раздражающего света. Двигает носиком и, явно почувствовав запах сдобного теста, оживляется. Моя маленькая сладкоежка.

— Добафки, сенсина! — разделавшись с завтраком в считанные минуты, вдруг заявляет Лиса. У меня челюсть отвисает.

Это она за Дымом повторяет, он один раз ляпнул за ужином и по заднице хлопнул. В шутку! Когда она успевает запоминать?

Через полчаса — для меня всего пару мгновений — Дым выходит из спальни полностью одетый, а мне хватает одного взгляда, чтобы начать скучать. Похоже на бред, да?

Он с громким звуком целует нас по очереди в щеки и говорит, что любит. Снова!

— Я тосе лублу Ды-ды-дыма! — верещит малышка вслед, пока тот подталкивает к выходу и зажимает в углу коридора.