Дымка. Черный Красавчик (сборник)

Последняя жестокая буря улеглась уже несколько дней назад, и пастбище было испещрено лошадиными следами. Клинт не пропускал ни одного следа, он отыскал много табунов, но Дымки не было. Даже самый табун, в котором был Дымка, когда его видали в последний раз, точно провалился сквозь землю. У Клинта мелькнула мысль, не украл ли кто табун, но он отбросил ее, потому что был уверен, что никакой вор не станет красть лошадей с таким известным тавром, как «Рокин Р.». Так или иначе, то, что исчез весь табун, было некоторым утешением для Клинта, потому что если бы табун был налицо и не было бы одного только Дымки, это означало бы, что он где-нибудь околел. Другие лошади, которых Клинт видел в этот день, казались не слишком плохи, и это было порукой тому, что и Дымка сохранил еще силы.

«Похоже на то, что он со своим табуном убежал в последнюю бурю к родным местам», – подумал Клинт, поворачивая свою лошадь к ранчо. Но это соображение нисколько не успокоило его тревоги.

Две недели спустя ковбой снова был на зимних пастбищах, объехал еще больший круг, но Дымка со своим табуном точно в воду канул. Вернувшись на ранчо, он рассказал об этом Старому Тому, но тот и не думал тревожиться. Когда Клинт высказал предположение, что лошадей угнали, старик замахал на него руками.

– Будь спокоен: по весеннему объезду найдется и Дымка, найдутся и все другие, – сказал он.

Наконец пришла весна, сугробы потекли ручьями, и через две недели после того, как зимовавший под навесами старый скот был выпущен в прерию, всадники выехали на пастбища собирать табун. Клинт поскакал в одиночку в те места, где воспитывал Дымку. Он добрался до лагеря, где начал его объезжать, а оттуда поехал дальше, каждый день меняя лошадей, не пропуская ни одного табуна в надежде наткнуться на мышастую лошадь. Неделю он пробыл в пути, объездил все места, где Дымка бывал жеребенком, потом, вконец обескураженный, повернул назад к ранчо, теша себя надеждой, что другие всадники нашли его лошадь.

Когда он подъехал к ранчо, табун был уже в больших коралях в полном сборе, за исключением семнадцати голов, которые пропали без вести. В числе этих семнадцати был и Дымка. Ковбои еще раз обшарили прерию, и тут вдруг Старый Том решил, что Клинт был прав: лошади украдены, в этом не могло быть сомнений. Огромный автомобиль, в котором старик отправился в город, прыгал с бугра на бугор, почти не касаясь земли, он пролетал мимо кроликов, оставляя их позади, точно они были на привязи. На главную улицу он ворвался со скоростью в семьдесят миль.

Чиновник был уведомлен о краже и немедленно известил о том же всех других чиновников штата и всех соседних штатов. Старый Том не отходил от него ни на шаг, пока это не было сделано. Награда в тысячу долларов была обещана за поимку вора и такая же награда за поимку лошадей – всех, и мышастой лошади в особенности.

Когда он подъехал к ранчо, табун был уже в больших коралях…

Весенний объезд прошел, за ним лето и осенний объезд. Про Дымку и других лошадей табуна не было слышно ни звука. Клинт в надежде наткнуться на свою единственную лошадь, на Дымку, всегда во время работы шарил глазами по прерии. Ему не хотелось верить, что лошадь украдена. «Просто ускакала куда-нибудь к черту», – утешал он себя.

Не было оврага, лощины, русла ручья, мимо которых он проезжал бы без волнения, никогда еще земли компании «Рокин Р.» не подвергались такому тщательному осмотру. Каждый всадник, до последнего табунщика, во все глаза искал мышастую лошадь, и, хотя повозки обоза выезжали ради скота, у всех на уме был в первую очередь Дымка, а скот – на втором месте.

К концу осеннего объезда Клинт начал терять надежду встретиться с Дымкой в этих краях. А как только пропала надежда, его потянуло вдаль. Быть может, ему попросту прискучило старое ранчо и захотелось перемены, но за этим желанием так глубоко, что он сам не подозревал этого, таилась надежда где-нибудь, когда-нибудь да наткнуться на Дымку.

Ни на минуту не выходила у него из ума эта лошадь. И в дневке, и на отборочном поле, на какой бы он лошади ни был и как бы ни была она хороша, он сравнивал ее с Дымкой и горько покачивал головой.

Последняя повозка вкатилась на родное ранчо, и на следующий день табун был отведен на зимние пастбища. В эту осень Клинт не поехал смотреть, как рассыплются лошади по прерии. Он сидел в большом бревенчатом доме и упрятывал свое седло и мешок. Карта железных дорог расстелена была на полу, и ковбой внимательно ее изучал.

Джефф отворил дверь и с одного взгляда понял, чем занят Клинт. Он увидел расстеленную у его ног карту и улыбнулся.

– Так я и знал, – сказал он. – Кто же тебя удержит, коли нет у нас Дымки!..

Зима началась и докатилась до высоких гор южной страны. Тяжелые темные облака застлали небо, холодным дождем промочили пастбища насквозь, до каменного грунта, и прижались ближе к земле. Дождь превратился в мокрый, непрерывно падающий снег, и казалось, продрогла сама страна.