Дымная река

– Позвольте вам напомнить, господа, напутствие короля Вильгельма IV своим посланникам в Канаде: «Держите в уме, что нам нельзя их потерять!» Нет нужды говорить, что торговля с Китаем для Британии несравнимо важнее тех Канад. Ежегодный доход от нее достигает пяти миллионов фунтов, она представляет собою жизненный интерес коммерсантов, производителей и мореходов Соединенного Королевства, существенно влияет на прибыль наших компаний в Индии. Мы не можем лишиться этой торговли в угоду скудоумию, пасующему перед нынешними трудностями.

Поняв, что ветер дует в его сторону, капитан Эллиотт позволил себе улыбнуться:

– Заверяю вас, господа, сего не будет.

– Случись вооруженное столкновение, а все к этому идет, – сказал Дент, – всякий, кто хоть немного осведомлен о состоянии китайской обороны, не усомнится в превосходстве наших сил. Нет сомнений и в том, что, разрешив конфликт, британское правительство щедро компенсирует наши потери. – Сложив пальцы домиком, он оглядел зал. – Все мы деловые люди и прекрасно понимаем всю подоплеку. По сути, это будет не сдача груза… – Дент помолчал и усмехнулся, – …а выдача ссуды, и комиссар вернет ее с большими процентами, что ему послужит наказанием за гонор, а нам – наградой за терпение.

Бахрам заметил, как многие согласно покачивают головами, и вдруг понял, что он один совершенно обескуражен таким оборотом событий. Тревога его еще больше усилилась, когда все молчанием встретили слова капитана Эллиотта:

– Как я понимаю, возражений не последует?

Бахрам старался как можно реже говорить по-английски на публике, но сейчас не сдержал крик, рвавшийся из груди:

– Нет! Я протестую!

Капитан посуровел и удивленно вскинул бровь:

– Прошу прощенья?

– Сдаваться нельзя, капитан! Надо проявить твердость. Неужто не понимаете? Если сейчас уступить, он, этот комиссар, победит, не взявшись за оружие, не уронив ни единого волоса с наших голов. Он победит одними этими… – Бахрам показал на листки в руках переводчика, – …писульками, как их там, указами, приказами, письмами…

Лицо капитана сморщилось в улыбке:

– Уверяю вас, мистер Модди, виктория комиссара будет недолгой. Как морской офицер, скажу вам: сражения выигрывают не письмоводители.

– Однако он одержал верх, не так ли? По крайней мере, в нынешней битве. – Бахрам не знал, как еще выразить свое отчаяние и чувство, что его предали. Глаза б не глядели на этого капитана! Только дурак мог надеяться, что тот найдет благоприятный выход из ситуации.

Развернувшись на стуле, Бернэм одарил Бахрама широкой улыбкой:

– Поймите, мистер Модди, победа комиссара, если она имеет место, иллюзорна. Нам вернут все, что мы отдадим, и даже сверх того. Наши инвесторы получат хорошую прибыль. Надо лишь подождать.

– В том-то и дело, – сказал Бахрам. – Сколько придется ждать?

Капитан Эллиотт потер подбородок.

– Года два. Может, три.

– Два-три года!

Бахрам подумал о сердитых письмах, скопившихся в конторе, и представил, как будет объясняться с инвесторами; перед глазами возникли злорадствующие шурины, осыпающие Ширинбай попреками: «Говорили тебе, он жулик, а ты позволила ему промотать твое наследство…»

– Наверняка ваши инвесторы подождут, мистер Модди, – не отставал Бернэм. – В конце концов, это лишь вопрос недолгого времени.

Время!

Уже весь зал смотрел на Бахрама, и гордость не дала ему сказать, что вот времени-то у него нет совсем. Двухлетняя задержка расчетов станет нарушением договора, и предательство капитана Эллиотта обернется крахом, банкротством и долговой тюрьмой.

Но здесь и сейчас об этом не скажешь. Бахрам выдавил улыбку:

– Да, конечно. Мои инвесторы подождут.

Торговцы кивнули и отвернулись. Избавившись от их взглядов, Бахрам попытался сидеть спокойно, однако это ему не удалось – руки-ноги ему не подчинялись. Подхватив полы ангаркхи, он тихонько выскользнул из зала. Свесив голову, Бахрам слепо брел коридорами фактории, потом вышел на улицу, где даже не взглянул на китайских купцов, и уже на майдане услышал, что его окликает знакомый голос:

– Бахрам-бхай! Бахрам-бхай.

Он остановился, поджидая запыхавшегося приятеля.

– Что тебе, Задиг-бей?

– Верно ли, что капитан Эллиотт попросил всех торговцев сдать опий?

– Да.

– И они согласились?

– Да.

– Что будешь делать, Бахрам-бхай?

– А что я могу сделать? – Бахрам смахнул навернувшиеся слезы. – Сдам груз, как все.

Задиг подхватил его под руку и повел к реке.

– Это всего лишь деньги, Бахрам-бхай. Скоро ты вернешь, что потерял.

– Дело не в деньгах, Задиг-бей.

– А в чем?

Бахрам сглотнул душившее его рыдание.

– Я продал душу Ахриману, – просипел он. – И оказалось, напрасно. Зазря.

Нил вышел на майдан, и тут его окликнули из палатки толмачей.

– Для тебя сообщение от Комптона, – сказал Юн-Том. – Завтра в полдень ты приходить Старая Китайская улица. Он быть там.

– Возле заслона?

– Да, там.

– Хорошо.

На другой день в означенное время Нил подходил к условленному месту. На фоне безлюдной улицы и запертых лавок преграда, сооруженная из заостренных бамбуковых стволов, выглядела весьма внушительно, караульные были вооружены мушкетами и саблями.