Дымок

СОЛЬ-САХАР

Послала бабка деда в город за солью да за сахарным песком. Взял дед мешок, поехал в город за солью да за сахарным песком.

Приехал, купил полмешка сахару, пошёл за солью. А куда её класть? Мешок один. В подоле не повезёшь. Ладно, вали всё туда же, в мешок.

Вернулся; бабка деда встречает.

— Где соль?

— В мешке.

— Где сахар?

— В мешке.

Кинулась бабка к мешку, взяла щепотку на язык и солоно и сладко. Стала деда ругать:

— Ах ты, такой-сякой, давай разбирай, где соль, где сахар!

Сел дед за стол, мешок — на стол и давай перебирать: сладкую крупинку направо, солёную — налево,

сладкую — направо, солёную — налево…

До сих пор сидит перебирает: сладкую — направо, солёную — налево.

ДВА ЧАЙНИКА

А на кухне новость. Там новый жилец — большой медный чайник. Все чашки собрались поглядеть на него. Да и было на что поглядеть! Его бока сияли, как золото. Нос гордо задирался вверх. Крышка сверкала, точно шляпа с пуговкой на макушке. Над шляпой изгибалась ручка.

— Вы золотой»? — спросили чашки.

— Конечно, — ответил новый жилец.

— А у нас тут ваша родня живёт!

— Какая родня?

Важный гость чуть-чуть повёл носом, поглядел сверху вниз и увидел маленький беленький чайничек с курносым носиком и тоненькой ручкой-завитушкой.

— Здравствуйте, — вежливо сказал беленький чайничек и приподнял крышечку-тюбетейку. — Мы с вами родня. Вы чайник, и я чайник…

— Ты? — засмеялся новый жилец. — Кому ты нужен, мелюзга? Тебя скоро выкинут.

— Почему? — спросил беленький чайничек и еще больше побелел.

— Да потому, что я появился!

И верно — на кухню зашла хозяйка и подошла не к маленькому чайнику, а к большому. Налила в него воды и поставила на огонь. Вот стоит чайник на огне, греется и песенку поет:

Я всех нужней,
Я всех важней…

Чем дольше греется, тем громче песня. Наконец услышала эту песню хозяйка, подхватила горячий чайник и понесла в комнату. И вот стоит чайник на столе, на самом видном месте, и поёт:

Я всех нужней,
Я всех важней…

— Ишь, распелся! — сказала хозяйка и вдруг спохватилась: — Батюшки, а где же маленький чайник-то?

Она побежала на кухню, принесла маленький беленький чайничек, насыпала в него чаю и поставила… как вы думаете, куда? На голову этому самому толстому, важному чайнику!

Чайник задыхался от обиды, шипел, плевался, тяжело дышал через нос и просил:

— Снимите его… Снимите его…

Но ничего не помогало. Толстяк пошипел, пошипел и затих. А на его медной голове весь вечер простоял маленький беленький чайничек с курносым носиком и тоненькой ручкой-завитушкой.

ВОТ КАК!

Жили-были стенные часы. Они жили в деревянном домике с резной дверцей и двумя окошками. За одним окошком был виден маятник, за другим — циферблат и стрелки.

Маятнику жилось весело. Он всю жизнь качался, как на качелях. Вправо-влево, вправо-влево, да ещё приговаривал: «Тик-так, тик да так — так да тик… вот и всё».

Стрелки тоже не дремали. Посмотришь, они как будто стоят. Но это не так. В самом деле они двигались. Полегоньку да потихоньку от двойки к тройке, от тройки к четвёрке… так и двигались по кругу.

Часы умели сердито шипеть и подавать команду. Команда была строгой. Её все боялись: и папа, и мама, и сын Петя-Петушок.

Как только часы рано утром скомандуют: «Бим-бом…»

Подъём!» — лапа сразу вскакивает, берёт шапку в охапку и убегает на работу. А часы приговаривают:

— Так-так… Сам папа нас боится…

Через час они снова командуют:

— Бим-бом… Подъём!

Тут уж мама встаёт и начинает готовить завтрак для Пети-Петушка.

А часы радуются:

— Так-так… Мы в доме самые главные. Папа нас боится, мама боится. Один только Петя-Петушок, что ли, нас не боится. Ну-ка!

И начинают вызванивать:

— Бим-бом… Подъём!

Петя зарывается с головой в подушку, будто не слышит. Но мама уж тут как тут:

— Петушок, пора вставать!

— Ещё минуточку!

— Нет-нет, часы велят вставать!

Петя сердито смотрит на круглое лицо часов, на чёрные стрелки и говорит:

— Вы что командуете? Вы что, главнее всех в доме, что ли?

А часы отвечают:

— Так-так… мы главней. Так-так… мы велим вставать, велим обедать, велим спать… От нас всё в доме зависит. Так-так… Остановимся, и вся жизнь остановится… Так-так… Тик-так…

И что же! Однажды часы остановились. Маятник перестал качаться. Стрелки замерли. Часы уже больше не шипели, не командовали, не приговаривали: «Тик-так…»

Тихо стало в доме. Петя испугался:

— Папа, смотри, часы остановились! Теперь что же, всё остановится, да?

— Ох ты! — хлопнул себя по лбу папа. — Да я же забыл их вчера завести.

Он встал на стул, взял ключ и — трррр, трррр — стал заводить. Потом легонько подтолкнул маятник:

— Ну-ка, брат, давай!

Маятник послушно закачался, стрелки задвигались, часы зашипели и громким голосом скомандовали:

— Бим-бОм… Подъём!

Тут Петя-Петушок засмеялся, погрозил часам пальцем и сказал:

— И вовсе вы не главнее всех, а папа главнее вас,

вот!

И старые часы поднатужились и хриплым голосом признались^-

— Так-так… Так-то так… Вот как!