Дымовое древо

Несколькими неделями ранее месье Буке послал на условный адрес липового Экуменического совета письмо, в котором известил о дне своего прибытия. За это время Сэндс успел привязаться к некоторым из текстов покойника – паре безвестных ежеквартальных журналов и пыльных книг – и поместил их к себе в боксы, спрятал от докторовых родственников и наследников. Брат уехал без них.

И вот несколькими неделями позже Сэндс всё трудился над переводом абзацев, подчёркнутых доктором, – образчиков философии каких-то французских учёных мужей, о которых Шкип никогда и слыхом не слыхивал, малопонятных пассажей, которые необъяснимым образом бередили сердце, например, вот такого отрывка из статьи под названием «D’un voyage au pays des tarahumaras»[87] за авторством некоего Антонена Арто[88]:

Que la Nature, par un caprice etrange, montre tout a coup un corps d’homme qu’on torture sur un rocher, on peut penser d’abord que ce n’est qu’un caprice et que ce caprice ne signifie rien. Mais quand, pendant des jours et des jours de cheval, le meme charme intelligent se repete, et que la Nature obstinement manifeste la meme idee; quand les memes formes pathetiques reviennent; quand des tetes de dieux connus apparaissent sur les rochers, et qu’un theme de mort se degage dont c’est l’homme qui fait obstinement les frais – et a la forme ecartelee de l’homme repondent celles, devenues moins obscures, plus degagels d’une petrifiante matiere – des dieux qui l’ont depuis toujours torture; quand tout un pays sur la Terre developpe une philosophie parallele a celle des hommes; quand on sait que les premiers hommes utiliserent un langage des signes, et qu’on retrouve formidablement agrandie cette langue sur les rochers; certes, on ne peut plus penser que ce soit la un caprice, et que ce caprice ne signifie rien.

Вооружившись авторучкой и чистым листом бумаги и обложившись стопкой словарей, он ринулся в бой против его ужасающей невразумительности: