Дымы над Атлантикой

– Не знаю, сеньор капитан. Когда я их видел, они еще стояли на стапеле.

– Впрочем, это неважно… Все равно мы ему ничего сделать не сможем… Каков же его ход? Судя по тому, с какой скоростью он приближается, узлов пятнадцать, не меньше. И причем против ветра! Сколько нам осталось идти до Тринидада, сеньор Домингес?

– Порядка ста пятидесяти миль, сеньор капитан. Точнее скажу, когда нанесу место на карту – я сегодня утром определился по звездам. Если погода не ухудшится, то еще как минимум сутки.

– А за это время тринидадцы смогут собрать здесь все, что у них есть…

Однако неприятные сюрпризы для испанцев на этом не закончились. «Купец», который долгое время шел впереди Армады, и его никак не удавалось догнать, неожиданно стал убирать паруса. А убрав, развернулся и тоже пошел против ветра навстречу Армаде, заходя с противоположной стороны от тринидадского корабля. Испанский флаг на его бизань-мачте скользнул вниз, а вместо этого вверх взлетело белое полотнище с косым синим крестом – флаг Тринидада. Поравнявшись, оба тринидадца прошли вдоль всего строя Армады, а затем развернулись и легли на параллельный курс, уравняв скорость хода, оставаясь при этом далеко за пределами зоны поражения испанской артиллерии и не делая никаких попыток приблизиться. Единственно, удалось идентифицировать корабль нового типа. Промчавшись вдоль строя на огромной скорости, недоступной парусному кораблю, он прошел всего в миле от «Сан Диего», что дало возможность прочесть его название – «Аскольд», нанесенное большими золотыми буквами на борту. А флаг Тринидада, развевающийся на гафеле, не оставлял никаких сомнений в его национальной принадлежности.

Появление еще одного противника усилило накал страстей, грозящих перейти в панику. Офицеры на юте тоже заволновались, и посыпались предложения атаковать тринидадцев, пока их всего двое, на что капитан резко оборвал непрошеных советников.

– Хватит фантазировать, сеньоры! Вы сами прекрасно видите, что мы не сможем догнать эти корабли. Они свободно держат ход против ветра больший, чем мы можем идти даже в бакштаг! И если они захотят уклониться от боя, то им достаточно просто уйти на ветер, где мы не сможем их достать при всем желании. У вас есть реально выполнимые предложения, а не одни лишь благие намерения? Сеньор Домингес, вы лучше всех нас знаете тринидадцев. Что бы вы могли посоветовать?

– Немного, сеньор капитан. Идти, как шли, и не задирать самим тринидадцев до последней возможности. Как знать, вдруг они хотят решить дело миром? То, что впереди нас шел их соглядатай, а это уже ясно как божий день, говорит о том, что обнаружили нас очень давно. Скорее всего, это «Песец». У тринидадцев он один ничем не отличается от обычного корабля. Все остальные имеют высокие трубы, из которых идет дым. Поэтому неудивительно, что он морочил нам голову столько времени, отличить его от обычного «купца» невозможно. Однако тринидадцы ничего не предпринимали против нас, а только наблюдали. Хотя вполне могли бы напасть гораздо раньше, ничто этому не мешало. А если это так, то возможно, они не хотят доводить дело до крайностей, а желают прийти к какому-то компромиссу, продемонстрировав свои возможности?

– Это было бы просто замечательно. А если нет?

– А если нет, то тогда, скорее всего, они хотят встретить нас на подходе к Тринидаду и атаковать всеми имеющимися силами. Вот и идут рядом, не теряя из виду. Скрыться от них мы не сможем, это уже ясно.

– И что мы можем сделать в такой ситуации?

– Боюсь, что ничего, сеньор капитан. Я хоть и не военный, но кое-что понимаю в войне на море и реально смотрю на вещи. Если исходить из тех сведений, которые нам известны о разгроме английской эскадры возле Ямайки, то наши корабли для тринидадцев – мишени, а не противники. Тринидадцы уничтожили английскую эскадру, втрое превышающую их в численности, и чуть ли не вдесятеро по количеству пушек, без малейшего для себя ущерба.

– Но ведь нас гораздо больше, чем англичан!!!

– Не знаю, сеньор капитан. Повторяю, я не военный, и говорю лишь о тех фактах, которые имели место и которые мне известны. И эти факты совершенно не в нашу пользу. А как будут действовать тринидадцы, и что у них на уме, это ведомо только Господу да самим тринидадцам. Прошу покорно меня извинить, но я не хочу приукрашивать ситуацию, и выдавать желаемое за действительное.

– Что же, благодарю вас за откровенность, сеньор Домингес. Какие будут еще предложения, сеньоры?