Дыра. Путь на ту сторону (СИ)

Меж тем переговоры с поселенцами, не пожелавшими дождаться, когда принесённое ими непонятно что, оценят на той стороне, пошли немного более оживлённо. Кроме «банков» им требовались какие-то саженцы (что именно понять так и не удалось, так что Тимыч записал часть беседы на диктофон, в надежде что Вадим, на той стороне, разберётся с этим ночным кошмаром лингвиста), косы, пилы, топоры, в общем, сельхоз инвентарь практически весь какой использовали в начале прошлого века и всего понемногу. Потом поселенцы заговорили о патронах и в этом месте беседа прошла стремительно – Тимыч интуитивно угадывал, какие патроны им нужны и какое именно оружие. Что интересно, в основном поселенцы просили оружие, какое на той стороне, сейчас массово сбрасывали на переплав, как бесполезное никому ненужное железо. В век плазменных импульсных винтовок, охотничья двустволка, за оружие считалась только на переферии цивилизации, да и то, не везде. Потом разговор вновь прочно застрял. Почти полчаса понадобилось на то, что бы новый заказ поселенцев был понят и принят к сведению.

Время шло, Тимыч быстро терял свой свежий, улыбчивый вид, извилины солдата начинали скрипеть так, что снаружи слышно было, а поселенцы всё не унимались. В какой-то момент, уже Тимыч послал Анне точно такой же замученно-умоляющий взгляд, какой она отправила ему перед тем как покинуть стол переговоров. Девушка громко сглотнула, на негнущихся ногах подошла к стулу и буквально рухнула в него.

-Аннушка никак приболевши? – Участливо кивая крупной косматой головой произнёс тут мускулистый детина. – Экологья нонче дурна, не то шо оно ранее то было.

Старик согласно кивнул головой и выдал совершенно непереводимую фразу. При этом смотрел он на Аню. Девушка вымученно улыбнулась. Старик продолжал на неё смотреть с жалостью и вопросом. И вот какого ему спрашивается, от неё понадобилось? На всякий случай Анна переспросила. Старик понимающе улыбнулся и выдал почти тоже самое. Только вместо «пахнутья», сказал «уодивачиковая». Аня наклонилась к Тимычу и прошептала ему в ухо.

-Какого хрена лысому чёрту надо?

Тимыч пожал плечами, слегка наклонив голову набок. По опыту общения с поселенцами, он догадался, что сейчас речь шла не о вещах, которые поселенцы расчитывали получить в обмен на реликт, но что конкретно имел ввиду старик, понять не мог. Аня прикусила нижнюю губу и потерянно смотрела на собственные руки. Может взять да послать их всех далеко-далеко, туда где живут неприличные слова с малым числом букв и всего одним-двумя слогами? К сожалению, так откровенно грубо поступить с представителями колонии, значило нажить себе массу неприятностей в Центре. Но что ответить, так что бы не заполучить не меньшее число неприятностей? Переводчика с этого языка у них не было. Это вообще какой-то свихнутый язык был и вряд ли на нём говорило больше тысячи человек на всей планете. Диалекты вообще штука нередкая и иногда диалекты превращаются в самостоятельные языки, но пока эта тарабарщина станет таковой, могут пройти столетия. Ждать сто лет переводчика, они естественно не могли.

-Ань, - так же на ухо сказал Тимыч, - кивни ему, улыбнись и хрен с ним, уже задрали, сил нету.

Она так и поступила. Старик тут же радостно улыбнулся и нахмурившись глянул на так и молчавшую, зло надувшуюся Фросинью.

-Фроська, нечистого отородье! А ну… - Тут Фросинья распрямилась, вскочила и тяжеленный кулак простой русской женщины, с таким громким хрустом врезался в спину старика, что даже солдаты вздрогнули. Возникли обоснованные подозрения, что бедолагу уже не откачать, даже если на ту сторону в областную больницу переправить.

-А ну цыц! – Зычно рявкнул детина и Фросинья смирно села обратно. Круглое лицо набольшего повернулось к женщине. – Поди прочь вздорна баба!

Фросинья что-то проворчала неразборчиво и покинула здание. Аня с удивлением отметила, что женщина Фросинья, со спины здорово напоминает медведя…, и судя по старику, распростёртому на столе, силой она косолопому тоже уступала не слишком много.

-Ты тама жив?

-Ась? – Старик открыл один глаз, наполовину. Осторожно осмотрелся и кряхтя да потирая спину ладонью, сел в прежнее положение. – Етить её налево, як жеж больнюча шишка-то буит…

-А чаго ж ты дурень-то старой Фросинью до золобы такой выводишь? – Осуждающе качая головой упрекнул детина, старика. – Она ж душою-то нежна як розя хрупька, ты б ето, того, а то ведь, так того и усё.

-Да ни шо такоге. – Отмахнулся старик. На другой стороне стола, два представителя Цина, недоумённо переглянулись. Раньше таких сцен, на переговорах не случалось. Правда, раньше и Фросиньи этой на них не было.

Видя удивлённые взгляды военных, детина толкнул старика локтем и попытался придать лицу серьёзное выражение. Старик тоже спину потирать перестал и выпрямился. Потом подмигнул Анне, ещё кивнул ей и, очень мягким голосом (всё равно получался скрип несмазанной телеги, но теперь он стал звучать более нежно что ли), сказал ей: