Дышать! (СИ)

"Эй", - Хлои взяла меня за плечо. Я обернулся и увидел свет. В её руке был телефон. "Почти сел" - сказала она, - "У Кетти тоже". Рядом с телефоном стояла и Кетти. Свет едва достигал стен, он прекращался почти моментально, освещая не больше полуметра. Я обнаружил себя на коленях и в слезах. Пошарился в карманах, - "Мой, наверное, выпал пока бежал".

"Откуда мы пришли? Оттуда?" - спросила Кетти. Я кивнул, мне помогли встать, и мы пошли дальше. "Снаружи дом казался меньше" - скользнула щербинка Хлои. "Он и был меньше".

Ноги шатались, мы шли вплотную друг к другу. Виски кололо или похмельем, или чем-то еще. Два вытянутых вперед фонаря шатались в стороны. От тряски видимое ничего зернилось. Свет коридору был будто чужд, будто от него становилось только хуже. Но без света становилось страшно -- я понял это, лишь раз обернувшись и не увидев ничего. "Пол наклонен. Заметили? Мы идем вниз" - щербинка Хлои, Кетти схватила мою ладонь своей мокрой. "Но ведь должен быть конец?!" - мой вопрос не ждал ответа. Весьма быстро мы поняли, что устали слишком сильно, что слишком рано пошли дальше, что нужно вновь остановиться, хоть и останавливались мы пять минут назад. Телефоны решили выключить -- заряд уже мигал красным.

Уперлись спинами в стену. Девчонки опустили головы на оба моих плеча. Сперва Хлои, а затем Кетти грустно завыли песню "Hotel California". Я открыл для себя, что песня эта имеет весьма пугающий сюжет. "За нами гнались! Заткнитесь обе! Там была целая толпа!" - не выдержал я. Хлои не подняла головы с плеча "И что? Будто есть много вариантов, куда мы ушли?! Либо вперед, либо назад. И да, я напомню, они и так были сзади! Не ссы, певец бутылки, просто не ссы!".

Плечи мои вдруг потеряли всякую тяжесть. Я все еще чувствовал прикосновения, но становились они все легче и легче. Вес стал пропадать и во мне самом. Легкость, сравнимая с невесомостью. Легкое ощущение эйфории, оттеняющее беспросветную истерику. Оковами тянущими вниз были лишь капли слез на щеках. Я боялся нового луча света, мне более всего было страшно увидеть себя теперь. Темнота хватала лапой за лицо и оставались только мокрые пятна. Лапа сухая, это само лицо растекается. Тает. Захотелось задать вопрос "Где мы?". И знал, что никто не ответил, но сам вопрос вопил о своей необходимости. Пальцы скрестились между собой, я смотрел в их сторону и воображал, как они должны выглядеть. Но фантазия рисовала совсем не мои руки. Слишком шершавые, или слишком гладкие. Я не помнил, как выглядят мои.