Дышать водой

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-Извини, это не мое дело. Но, кажется, он плохо на тебя влияет. Раньше ты была решительной, уверенной во всем, даже безбашенной. А теперь, прежде чем что-то сказать, постоянно оглядываешься. Ник, он такой, на него хочется равняться… Но и ты на многое способна. Разве нет? Или решила посвятить себя этому гению?

— Не знаю, Артем… — глубоко выдохнула, отвернулась, касаясь щекой его плеча, на мгновение закрыла глаза. Какое же все мрачное и пугающее этой ночью! Словно нас затянуло в черную дыру. — Возможно, ты прав. Но он дорог мне, и я не знаю, что делать с этим.

Едва начало подниматься солнце, когда по рации ребята сообщили, что все идет по плану и они скоро будут на яхте. Я с облегчением выдохнула.

За эту ночь я по-настоящему извелась. Пыталась уснуть — ничего не вышло, читать — не понимала смысла написанного, думая все время о своем. И вовсе не о сокровищах болела моя голова. Этот разговор с Артемом словно оголил все мои нервы. Он был прав, проблема существует. Я не смогу вечно делать вид, что ее нет, однажды это просто погубит меня.

Неожиданный телефонный звонок вернул меня на Землю.

— Мама?

— Да, это я, дочка. Прости, за ранний звонок… Я и так слишком долго ждала.

Ее голос и это тепло, которое я похоронила в своих воспоминаниях, подействовали, как поток воздуха на остывшие угли. Я ожила, загорелась. Снова захотелось стать ребенком, которого выслушают, поймут, посадят на колени и намекнут, что делать. Оказавшись на кровати, по-детски поджала под себя ноги, и начала беззвучно всхлипывать, сжимая мокрыми пальцами смартфон.

— Арина, ты плачешь? У тебя все хорошо? Где ты?

— Я с Ником на его яхте на Сейшелах. У нас все хорошо, — пробурчала, шмыгая носом.

— Когда хорошо, люди смеются, а не ревут, — где-то на другом конце по-доброму улыбнулась мама.

— Не ревут… — смеяться, я, и правда, стала как-то редко.

— Я скучаю по тебе, дочка. Расскажи мне все, как раньше.

Странное чувство. Будто я снова сижу у мамы на коленках, а она прячет улыбку и с серьезным лицом, полным сочувствия, гладит меня по спине. И мне так захотелось рассказать.

— Мне кажется, со мной что-то не так. Я думала, что достаточно найти того самого человека и будешь счастлив. Я нашла. Дышим одним и тем же. Понимаешь, мы с ним даже одной крови. Смешно звучит, да? — замолчала. Думать об этом оказалось проще, чем говорить. — Я восхищаюсь им и пытаюсь быть такой, какой он хочет меня видеть, но все больше теряю себя. Даже делая одно и тоже, мы словно смотрим в разные стороны.

Мама выдержала паузу, пока я собирала сопли, и заговорила медленно, вдумчиво, доставая откуда-то из любящего материнского сердца каждое слово.

— Часто то, что кажется нам правильным и очевидным не делает нас счастливыми. И наоборот, люди с двух разных планет, что так непохожи, могут подарить друг другу крылья вопреки всем законам притяжения. Счастье не подчиняется правилам и здравому смыслу. Подумай об этом. И ничего не бойся! Ты всегда была смелой девочкой.

— Спасибо, мам.

— Прости меня, дочка. Я давно должна была позвонить, но не решалась. Я ведь тогда даже не обняла тебя. Растерялась, испугалась собственных слез. Казалось, что эта маска неуязвимой и решительной женщины сможет защитить меня. Но, разве от себя сбежишь? Я очень люблю тебя, Арина, и не могу простить себя за то, что натворила. Мы всегда были и есть друг у друга, не забывай об этом, — теперь ревела и мама.

— Хорошо, мам. Я тоже тебя люблю.

Нажала отбой и еще долго неподвижно сидела на кровати с зареванным лицом и мокрыми от слез руками. Смысл ее слов я осознала не сразу и не в этот день, но, как улицы очищаются после дождя, после этого разговора в моей голове стало удивительно спокойно и ясно, и, наверное, где-то на горизонте сознания даже засияла радуга.

— Птичка, прием! — с шипением и характерным треском ожила рация на столе.

— Прием Земля, Сириус на связи.

— Госпожа Сереброва, доставку сокровищ заказывали? Вам невероятно повезло, только сегодня действует акция — закажи шесть мешков золота, и получи жезл с брюликами в подарок… — Голос Артема заставил меня широко улыбнуться, а то, что творилось на заднем фоне рассмеяться до коликов в животе:

— Тише, ты, не ори, не дома… — бубнил Джем.

— Отдай сюда рацию, каланча… — а это уже ворчит Ник.

— Оставь в покое этого болтуна, он нам еще пригодится… — снова Джем.

— Это после того, как он подвернул ногу и ты тащил его рюкзак на себе? — уже негодует Ник.

— Своя ноша не тянет! — оправдывался Артем.

— Помолчал бы лучше, — похоже, Джем все-таки отобрал у него рацию, — не тянет, если с ней вес меньше ста килограмм! Иди мешки грузить в лодку, или мы одни будем отдуваться?

Снова шипение и рация вернулась Артему:

— Птичка, когда в следующий раз найдешь клад, не бери в долю этих занудных типов.