Дыши мной

— Да, мать твою, хочу! — рявкнул он, развёл руками и хлопнул себя по бёдрам.

Её глаза расширились, губы разомкнулись и тут же захлопнулись снова. Она как-то беспомощно уронила руки, но тут же снова скрестила на груди и обалдело кивнула.

— Ладно… — выронила она.

И снова кивнула. И еще, и еще. Голова заходила вверх и вниз, как на пружине. Джемма странно фыркнула, звук повторился, она резко рванула вверх руку и прижала ко рту. Из ладони вырвался тихий невнятный всхлип.

— Прости, я… приготовилась защищаться, а ты… — и из глаз брызнули слёзы.

Иэна пригвоздило к полу. Она… плачет? Джемма посмотрела в потолок и махнула ладонью у лица, пытаясь высушить глаза.

— Я сейчас… — но не вышло. — Прости, пожалуйста, это нервное… Господи, я же не плакса!

И в этот момент слёзы полились сплошным потоком. Джемма шмыгнула носом, прижала одну руку к животу, второй снова зажала губы и сгорбилась, будто что-то тяжелое упало ей на плечи. По холлу понёсся тихий протяжный вой.

Сердце защемило, под дых словно прилетел удар и выбил весь воздух из лёгких. Иэн во все глаза уставился на маленькую съежившуюся воющую девчонку. От этого зрелища в солнечном сплетении стало больно. Плачущие женщины — всегда испытание. Но любимые женщины, которые плачут вот так — это какой-то особый вид убийства. Он нетвёрдым шагом сдвинулся с места, приблизился к Джемме и несмело вытянул руки. Уложил их на мелко трясущиеся плечи. Шагнул еще ближе.

Что с ней делать? Что он вообще может сейчас сделать?

Но вот она как-то странно качнулась вперед и прижалась щекой к его груди. Тонкие пальцы вцепились в свитер, слезы в одну секунду промочили тонкую вязку и попали на кожу. Иэн машинально сомкнул руки за хрупкой спиной. Прижал к себе, уперся подбородком в светлую макушку. Чувство беспомощности завязало нервы в узел. И вместе с ним зажегся маленький теплый огонёк.

Джемма в его объятиях. Пусть и при таких странных обстоятельствах, но наконец-то она в его руках. Завывания стали громче, плечи задрожали еще сильнее, но она не попыталась отстраниться. Всхлипнула, чуть повернулась, чтобы появилась возможность говорить, и шмыгнула носом.

— Меня тошнило вчера и сегодня, — она прерывисто вздохнула ему в грудь. — Сначала думала, что это йогурт испортился. Но я ведь уже знаю признаки, и… — голос сорвался на вой: — Господи, это так ужасно! Я сделала пять тестов, и все положительные! Ты не представляешь, какое это чувство! Я вообще не могла вдохнуть, сидела на полу, пялилась на эти дурацкие экранчики, придумывала, что скажу тебе, а тут машина подъехала, и ты…

Речь прозвучала, как пулемётная очередь, и снова скатилась в вой. Иэн болезненно поморщился. Картинка живо предстала в воображении, и нервы завязались натянулись еще сильнее. Он-то считал, что ему плохо, а его Зайка в это время разваливалась на куски. Иэн машинально сжал руки сильнее и зажмурился. Зарылся носом в светлые волосы.

— Ш-ш-ш… — он нежно поцеловал макушку. — Я не похож на Джекса Гардинера — хреново, что ты до сих пор этого не поняла.

Одна рука сама поехала вверх и начала гладить белокурый затылок. В ответ прозвучала новая очередь всхлипов.

— Я хочу участвовать в жизни ребенка, — Иэн сглотнул камень в горле. — Даже если ты не можешь любить меня в ответ, мы с тобой стали бы хорошими друзьями, — это решение пришло как-то само собой. Хоть какое-то решение, раз всё складывается так. Он снова поцеловал светлые волосы. — Мы вроде бы начинали дружить, помнишь? Можем продолжить из той точки. Будем такими странными забавными родителями-приятелями. А еще в меня очень удобно плакать…

Он не успел договорить. Даже додумать. Джемма вдруг перестала плакать и вскинула голову. Её пальцы разжались, она подняла руки выше и обхватила его лицо ладонями. И в следующий момент притянула к себе и впилась в губы. Иэн заглох на полуслове. По телу прошла волна дрожи, дыхание замерло. Но прежде, чем он понял, что происходит, она отстранилась, прижалась лбом ко лбу.

— Я тебя люблю, — серые глаза оказались так близко, что в них стало видно собственное отражение.

То есть, как это? Иэн сдвинул брови.

— Повтори.

Она закрыла глаза и снова на секунду прижалась к его губам.

— Я тебя люблю. — горячий шёпот обжег кожу. — Очень, — еще один короткий поцелуй пустил ток по венам. — Не уезжай от меня больше, пожалуйста.

Иэн всего секунду соображал, что она сказала. В следующую бешеный порыв снёс все барьеры, он импульсивно запустил одну руку в короткие волосы, второй обхватил всю талию целиком и прижал Джемму к себе. Она послушно привстала на цыпочки, вытянулась и обвила его шею руками. Внутри взорвался динамит. Иэн чуть склонил голову и накрыл её губы своими. Жадно смял их. На языке появилась соль от слёз.

Каким нужно быть кретином, чтобы вообще уехать? Он исступленно углубил поцелуй, тут же его оборвал и прижался губами к виску. Проложил дорожку к шее и ткнулся в неё носом. Судорожно вдохнул цветочный аромат. Эйфория обрушилась на голову и будто подняла над землей.