Дыши нами, пока есть время

— Свет, издеваешься? — Усмехается, потирая переносицу. — Я же не Ванга. Как я мог знать, что твой ненаглядный в Бэху сядет? Черт, Светик, ты мне, конечно, дорога, но намеренно убивать кого-то я не готов. Защитить и сотрясти мозги кулаком, да. Без сожаления, но это… Откровенная дичь. — Саша отворачивается, а я стираю слезу, которая скатывается по щеке, потому что эмоции свежи, как бы я их не прятала. — Ты свой выбор сделала. Выбрала его. И я, — он поворачивается и смотрит на меня, разводя руки в стороны, — как друг, просто обязан тебя в этом поддержать. Плевать мне на других, тебя я потерять не хочу. Если для этого мне придется терпеть этого… нищ… парня рядом с тобой, то пусть так и будет.

Не выдерживаю и закрываю глаза руками.

— Никого терпеть не придется. — Тихо говорю и слышу приближающиеся шаги.

— Не понял. Почему? Что случилось?

Вытираю глаза и выдыхаю, пока Орлов опускается передо мной на колени.

— Папа мне условие поставил, да и Леша сам меня прогнал.

— Я вот сейчас ни хрена не понял, Свет. Ты сейчас выключи эту истеричку и расскажи нормально, в чем дело?

Глава 43. Ты труп, птица!

Алексей

— Отлично, Алексей! — Михаил Павлович смотрит на меня с широченной улыбкой на морщинистом лице. — В моей практике ты первый пациент, который с таким рвением жаждал встать на ноги, не смотря на боль и отсутствие сил.

Хромая волочусь к постели и практически падаю на нее, ощущая, что все мышцы в теле ноют, как после хорошего боя. Лечащий врач и знакомый друга Янкевича что-то пишет в папке, сидя за столом. Палата больше похожа на комнату в особняке, если сравнивать ее с тем жилищем, которое я снимал в родном городе. Здесь и холодильник, и тренажеры, телик, свежее белье и нереально вежливый персонал. Про еду я вообще не стал бы заикаться, потому что так могут кормить разве что в раю.

— Что ж, я накатал тебе выписку. Даже не верится, что с тобой мы прощаемся. — Мужик закрывает папку и стучит ей по столу, посматривая на меня с какой-то странной грустью.

— Радоваться нужно, Михаил Палыч. — Усмехаюсь, а он кивает с той же тоскливой улыбочкой.

— Рад я за тебя, Леша, рад. Янкевичу привет передавай. Что-то давно его не было. Говорил, что приедет за тобой.

— Планы изменились. — Стараюсь говорить спокойно и присаживаюсь.

Нужно срочно принять душ и собрать вещи, которых у меня не так уж и много.

— Распечатаю рекомендации. Заберешь у Леночки и не вздумай снова с ней заигрывать. Замужем она, как никак.

— Вы все не так поняли. — Посмеиваюсь, вспоминая тот дурацкий случай с помощью медсестры.

Лена — практиканта, пришла мне помочь. Мы упали на пол, и тут по закону жанра вошел Михаил Павлович. Мне ничего не сказали, а вот ей сделали выговор в грубой форме.

Да, и глупо было считать, что за время реабилитации принцесска покинет мою голову. Нет. Как бы я ни старался забыть о том, что между нами было, не получалось. Света влезла в душу, пустила там корни, и ни одна красотка не смогла бы ее оттуда вытащить. Только я, как последний идиот, прогнал ее, и теперь не знал, а стоит ли лезть в жизнь принцесски снова? Может, для меня там нет места?

Бесцельно таращусь в потолок. Я прогнал ее. Слышал, как громко ревет в коридоре, но молчал, стиснув зубы, потому что был уверен, что так будет лучше для всех.

Света ушла, а я все еще слышал всхлипы и свое имя, которое вылетало из ее прелестного ротика. Мне поставили капельницу, принесли еду, но кусок в горло не лез. Кажется, я даже уснул прежде, чем ко мне пришел Олег.

— Хреново выглядишь, Борзый. — С печальной усмешкой сказал он и сел напротив.

Радости от его прихода я не испытал. Только раздражение, которое мелкими иголочками впивалось в кожу. Янкевич хмурился, не получив от меня ответа. Удостоился лишь моего кивка, и все на этом. Думаю, ему и так известно, чем для меня обернулась авария.

— Леха, медсестры здесь разговорчивые, поэтому я уже в курсе, насколько тебе плохо.