Дыши! План вселенной на тебя безупречен

Такое мировосприятие было далеким и непонятным для Мало, но его тронули слова Фуэнг. А она продолжала:

– Все эмоции жизненно важны. Ни одну из них нельзя игнорировать. Однако не все они вызывают у нас одинаковую реакцию.

– Объясните точнее, – попросил Мало.

– Ты бежишь от эмоций, потому что полон предвзятых суждений: ты веришь, что некоторые эмоции положительные, некоторые отрицательные, какие-то больше подходят женщинам, какие-то мужчинам… Но все это неправда. Эмоции необходимы, поскольку они позволяют тебе перейти на другой уровень осознания.

Мало промолчал, он пытался понять, о чем говорит Фуэнг.

– Задача эмоции в том, чтобы донести до тебя сообщение, точнее, предупредить о неисправности. Например, страх сообщает об опасности, чтобы ты мог защититься от нее; гнев помогает противостоять угрозе или направлен на то, чтобы заставить тебя отреагировать на заведомо несправедливую ситуацию; печаль помогает пережить потерю, она – часть процесса скорби. Что касается радости, то эта эмоция добавляет сладости и удовольствия существованию. Радость делает тебя открытым по отношению к другим, она – движущая сила жизни, она придает тебе смелости.

Мало начинал понемногу понимать, о чем говорит Фуэнг.

– Таким образом, когда мы утверждаем, что эмоции бывают положительными или отрицательными, мы просто хотим их контролировать, мы не желаем выходить за рамки предвзятых суждений.

– Это так, но иногда эмоции приятные, а иногда совсем нет.

– Верно… но так мы чувствуем, пока не познакомимся с ними поближе. Мы можем даже воспользоваться этими неприятными эмоциями, как трамплином, чтобы понять, что нами движет, и направить свое внимание на те ситуации, в которых нам уютнее.

– Объясните!

– Предположим, что счастье – это наше естественное состояние, потому что именно к нему мы спонтанно стремимся. Когда нам вдруг плохо – это сигнал, предупреждающий нас о том, что пора что-то изменить, чтобы нам снова было хорошо. Эмоции – это в некотором роде компас, который указывает путь.

– А что такое печаль, как вы объясните?

– Если мы переживаем печаль, значит, что-то в нас разладилось. Печаль часто связана с потерей.

– Мне, например, грустно с тех пор, как умерла моя мать. Эта эмоция длилась не семь секунд, она живет во мне годами.

– Наверное, потому что ты к ней не прислушиваешься.

– Но когда происходит нечто подобное, разве это не нормально – грустить всю оставшуюся жизнь? – возмутился Мало.

Вместо ответа Фуэнг предложила ему закрыть глаза и три раза вздохнуть. Мало повиновался.

– Подумай о маме и скажи, какие эмоции ты испытываешь.

– Печаль, – поспешил ответить Мало.

Фуэнг промолчала. Мало снова попытался сформулировать свои чувства.

– Гнев чувствую… и еще страх. Все запутано. На самом деле я плохо понимаю, что чувствую!

– Дыши спокойно. А что случилось бы, если бы ты перестал переживать печаль из-за ее смерти?

– Я не могу перестать грустить, тогда я забуду ее лицо, ее голос. Как мне не грустить, это же моя мама!

Фуэнг ничего не ответила.

– Я каждый день смотрю на ее фотографию, – продолжал Мало, – но черты ее лица стираются из памяти. Каждый день я вспоминаю слова, которые она мне говорила, и повторяю их, чтобы не забыть. Иногда я рассказываю себе сказки, которые она мне читала, но и они стираются из моей памяти. Мне страшно, Фуэнг.

– Чего ты боишься?

– Что забуду ее.

– И что тогда случится?

Мало почувствовал, как горло его сжалось, думать он больше не мог. Фуэнг повторила вопрос, она знала, что ловко пустила стрелу, которая не пробьет доспехи Мало, зато позволит эмоциям высвободиться.

– У меня не останется больше никого на этом свете, – сказал Мало и разрыдался.

Он стонал, обхватив голову руками, слезы, сдерживаемые столько лет, лились ручьем.

Фуэнг молчала, устремив взгляд на горизонт. Мало схватил полотенце и вытер им лицо. Его глаза покраснели и опухли, он выпрямился, слезы продолжали течь по щекам.

– Простите, – простонал Мало.

– Ш-ш-ш-ш-ш! Не извиняйся, выпусти эмоции, пусть они говорят с тобой. Откажись от рефлексов и системы защиты. Дыши глубоко.

Фуэнг громко втянула в себя воздух, затем выдохнула его, чтобы показать Мало пример. Он закрыл глаза и повторил за ней.

– Что ты чувствуешь? – снова спросила она.

– Облегчение. Теперь я понимаю, что все это время я держал эту печаль в себе…

Старушка перебила его:

– Сосредоточься на чувствах, не пытайся их анализировать. Где ты чувствуешь облегчение?

– Не знаю… в теле. В сердце как будто исчезла тяжесть.

Мало обхватил руками грудь, будто массировал ее. Он дышал глубоко и спокойно.

– Я в нокауте, но мне легче.

– И что сейчас происходит?

– Ничего. Голова будто отключилась, мыслей нет. Все это произошло в этом месте, здесь.

Мало приложил правую руку к правой стороне груди. Он закрыл глаза и глубоко дышал.

– Удержи это чувство на мгновение, удели себе время, – прошептала Фуэнг.