Дзэн-баттл: Ум vs Счастье

Сходный случай произошел с другим нашим знакомым, которого родные часто упрекали в черствости и равнодушии – от него в трудную минуту так редко можно было услышать хотя бы слова поддержки (не говоря об оказании какой-то реальной помощи), что отношение в кругу семьи к нему было весьма напряженным.

Однажды, в минуту откровения, он пожаловался мне, живописав резкость, с которой с ним обычно общались родственники. Эта резкость, казалось бы, не имела видимых причин, а в основе такого общения, по словам его родных, лежала их уверенность встретить в ответ на какую-либо просьбу равнодушие с его стороны.

«Почему они так думают обо мне? – с горечью пожаловался он. – Если бы они знали, как часто я сам думаю об их неприятностях, как часто в своих мыслях я мечтаю, чтобы эти неприятности прошли, а они зажили бы счастливо!»

Автор этих строк тогда, помнится, промолчал – просто не захотелось ввергать знакомого в пучину еще больших переживаний. Но потом ваш покорный слуга задумался и задал себе вопрос: «А что толку бомжу, встреченному моей подругой, и родным моего приятеля от одних только мыслей, пусть жалостливых, которые только и гоняют в своих головах оба моих знакомых? Что толку от сладости переживания «масштаба своей человечности», в наличии которой они уверяли себя, прогнав по своим мозговым клеткам пару-тройку «сочувственных» мыслей?»

И тогда сам собой пришел вывод, который может показаться очевидным, но к которому слишком многим так и не удается прийти за всю свою жизнь: сострадание только тогда действительно, когда оно деятельно! Если сострадание выражает себя в действиях, способствующих устранению чужих страданий, оно реально, оно есть. Если же «сострадательные» мысли не находят воплощения в делах или поступках, то никакого сострадания здесь попросту нет – есть лишь виртуальные всплески активности нейронов, не более того.

Так что мы вынуждены разочаровать тех, кто, скажем, долгими зимними вечерами лежит на диване, смотрит в потолок и думает о том, как хорошо было бы, если бы все люди были счастливы, а все беды ушли из их жизни. (Попутное восхищение глубиной своей сострадательности и величием своей личности, возникающее при таком времяпровождении, является приятным приложением к приятной мягкости дивана.).

Мало труда состоит в том, чтобы просто погонять эти мысли в своей голове, мало человечности в том, что, увидев чужую беду, лишь подумать о том, чтобы она поскорее прошла, не сделав при этом ни шага, чтоб оказать помощь. И мало в человеке можно найти реального сострадания, если оно не сопровождается действием, если оно не находит своего воплощения в реальной жизни – вне пределов черепной коробки…

Третий путь: возможен ли он?

Иной читатель, скажем, обнаруживший в себе что-то из того, что мы подвергли критике, может задаться вопросом: «А не слишком ли многого мы требуем от людей?» Разве не достаточно того, чтобы человек просто думал о других людях, пусть не предпринимая никаких шагов и ограничиваясь лишь этими мыслями? Не будет ли искомой многими «золотой серединой» именно такое проживание жизни – с одними только «благими» мыслями, пусть и не подкрепленными словами.

Что тут сказать? Разочаруем таких вопрошателей: они говорят не о золотой середине, а о банальной душевной лени, о страхе оторвать свои чресла от дивана и окунуться в реальную жизнь. Золотая середина в данном случае лежит не в бездействии, которое кому-то может показаться чем-то средним между деятельным состраданием и выбором противоположного ему пути внесения негатива в чужие жизни.

В нашем понимании под золотой серединой следует иметь в виду, пожалуй, умеренное, разумное применение своих сил, такое совершение действий, которое бы оставляло еще достаточно этих сил – как для самого их владельца, так и для оказания помощи другим. И речь здесь идет о вреде любой чрезмерности, когда человек рвется вложить себя в любой поступок без остатка, что само по себе было бы, может, и неплохо. Но такие действия могут быть по силам лишь единицам, наделенным особым даром. А нам, простым смертным, желательно находить именно золотую середину – когда действовать следует не сжигая, а сохраняя себя, и принося при этом пользу другим.

Как стать человеком?

По нашему убеждению, лишь активное участие в устранении чужих страданий, лишь деятельное сострадание может человеку дать право называться человеком. Только помогая другим избавляться от бед – по мере своих сил и возможностей – человек может и самого себя утверждать на этой земле как существо, достойное носить звание человека. И получить это право вовсе не трудно: увидев попавшего в беду, надо помочь ему; заметив приближающуюся к кому-то напасть, надо устранить ее; имея возможность искоренить что-то, несущее страдания, надо сделать это.

А быть аморфным существом, пусть лелеющим в себе самые возвышенные мысли, ласкающие самолюбие и возвышающие его в собственных глазах, но, не шевеля и мизинцем для воплощения этих мыслей, значит – быть аморфным существом, а отнюдь не человеком!..