Дзержинский на фронтах Гражданской

К 1923 г. обстановка в стране стабилизировалась. Ряды противников советской власти таяли не только после объявления амнистий, но и после публичных обращений вчерашних предводителей восставших, захваченных и преданных суду. Они или по убеждению, или надеясь на снисхождение власти, как правило, выступали с обращениями к повстанцам, с призывами о прекращении борьбы. Так, генерал А.Н. Пепеляев писал своим сторонникам: «Мы считали, что советская власть способна только разрушать, сейчас мы видели, что она стала на путь возрождения России. То, что я видел вокруг себя, убеждает меня в том, что незачем «спасать Россию». Я глубоко убежден, что всякая борьба с советской властью сейчас будет борьбой с Россией… Я пишу это не из страха. Я – старый солдат, не раз смотрел в лицо смерти. Цель моего обращения – предупредить искренне любящих народ и родину, дабы они не очутились в таком трагическом положении, в какое попали мы»[924].

И в последующем, на суде, он снова говорил: «Всеми силами души сожалею, что не понял революции. Искренне и сердечно раскаиваюсь в своих преступлениях против народа. Приговор приму как заслуженное, должное. Прошу у суда снисхождения, чтобы мог искупить свою тяжкую вину перед Советской Россией». Его с 20 сообщниками приговорили к расстрелу[925].

В стране было покончено с одним из самых тяжелых последствий Гражданской войны – мятежами, восстаниями и бандитизмом как массовым явлением. Оставшиеся мелкие группы могли быть ликвидированы силами территориальных органов ГПУ и НКВД. Руководство Дзержинского борьбой с бандитизмом в дальнейшем носило характер текущих распоряжений, потому что вспышки бандитизма были характерным явлением и в 1924—1926 гг.

После разгрома основных бандитских формирований постепенно были внесены уточнения во взаимодействие органов ГПУ и РККА. 15 апреля 1923 г. издана совместная директива ОГПУ и РВС Республики по координации деятельности этих ведомств. В ней говорилось: «Ввиду того, что в настоящее время крупные бандитские выступления на территории СССР почти ликвидированы и остающийся бандитизм в большей части территории СССР является мелким и носит преимущественно уголовный характер», войскам и органам Красной армии и ОГПУ рекомендовалось принять следующие меры по его искоренению:

«1. Борьба с уничтожением мелких банд лежит всецело на органах внутренней безопасности, каковыми являются ГПУ, и его специальные службы и специальные войска и милиция.

2. В случае возникновения крупных бандитских движений… возлагается на все воинские части, расположенные в данном районе.

В настоящее время считать, что совместные операции войсковых частей Красной армии и войск ГПУ по ликвидации бандитизма ведутся на Туркфронте в районах Бухары и Самарканда, Ферганской области, Хорезмской республики, в СКВО, в р-не Горской республики, в Сибири, в Якутском районе, на территории Закавказья по изъятию распыленных бандшаек».

По-прежнему особое беспокойство у советского руководства вызывало положение на Северном Кавказе. Правящие круги Англии вынашивали планы организации новой военной интервенции против Советской России. Между лидерами антисоветского движения Н. Гоцинским, А. Митаевым и К. Челокаевым была достигнута договоренность о совместном выступлении против советской власти, эти религиозные авторитеты призывали верующих готовиться к «газавату» против большевиков. В середине мая 1923 г. только в Чечне насчитывалось в т.н. шариатских отрядах более 10 тысяч бойцов. Там велась усиленная подрывная работа турецких офицеров и агентов панисламизма. В августе 1923 г. чекисты Дагестана установили члена «Высшего Кавказского комитета» (филиал партии «Иттихад ислам», действовавшего в Баку – С. Эфендиева. Он установил связи с вожаками банд – Джабагиевым – в Ингушетии, турецким полковником Хусейном и А. Митаевым – в Чечне и Н. Гоцинским – в Дагестане… им было организовано в округах Дагестана 25 «сельских комитетов». Комитеты были рассчитаны на предстоящее административное управление определенными районами и участками. Члены «комитетов» выдавали себя за торговцев, подрядчиков, мастеров, ищущих работу, вербовали новых бойцов и приводили их к присяге на Коране. В своей инструкции Эфендниев предупреждал о конспирации организаций и призывал мусульман поддерживать связи с турками, «отдающими жизнь за божье дело». В соответствии с инструкцией каждый «сельский комитет» состоял из 12 человек и подразделялся на 9 частей: жандармская, агентурная, агитационная, воинской повинности, гражданского состояния, торговли и др. Собрания комитетов проходили строго в ночное время: с 2 до 4 часов два раза в неделю по пятницам и понедельникам. Всем иттихадистам предписывалось вести агитацию против большевиков, поддерживать тесную связь путем шифрованной переписи и отправки представителей. Для того чтобы обеспечить возможность действовать скрытно, иттихадистам предлагалось обманным путем вступать в большевистскую партию и комсомол, пробраться на те или иные должности в местные партийные, советские учреждения и общественные организации.